Дж. П Моннингер - Пойми и прости

— Твоя мама звонила два раза, Эми, — объявила Констанция, разливая кофе по чашкам и добавляя сливки. Констанция просто обожала чайные сервизы. — Я сказала ей, что разбужу тебя в полдень. Уже даже позже.

— Мне нужно в туалет, — ответила Эми. — Дай мне полчаса, прежде чем придется думать о маме и всем остальном.

Эми встала с кровати и вернулась через несколько минут. Она расчесала волосы и почистила зубы. Сев на постель, взбила подушки за спиной.

— Я не могу думать больше ни о чем, кроме кофе и вкуснейшего круассана, — сказала она. — Спасибо тебе, Констанция. Ты спасла мою жизнь.

— Я принесла их из столовой на первом этаже. На удивление вычурная. В смысле, столовая. Думаю, этот отель намного лучше, чем мы думали.

Я подождала, пока Констанция нальет мне кофе и передаст чашку. Я обхватила ее двумя руками и прижала к груди.

— Ладно, — радостно сказала Эми, словно уже смирилась с потерей документов. — Карты на стол. Кто влюбился?

Констанция покраснела, а я просто опустила взгляд. Подруга по-прежнему мешала кофе, добавляя сливки. Я почувствовала, как моя шея, как всегда, краснеет.

— Ого, — сказала Эми в ответ на наше молчание. — Это значит, что вы обе влюбились. Боже, точно! Вы не шутите? Вы ведь не шутите, правда?

— Возможно, влюбляюсь , — сказала Констанция, смягчив голос. — Возможно. Слишком рано делать выводы. Но он мне очень нравится. Ужасно нравится.

Она закончила приготовление своего кофе и поднесла чашку к губам. Ее глаза радостно сияли. Она была счастлива и влюблена или, как она сказала, почти влюблена, и это было видно.

— В конце концов ты окажешься на овцеферме в Австралии, и я не переживу этого ужаса! — завизжала Эми, выпучив глаза. — Крошка Шейла. Как романтично! Как нелепо и романтично! Как они их называют? Не сельскохозяйственная… ферма. Овцеводческая ферма, правильно?

— Понятия не имею, — сказала Констанция.

— Еще как имеешь, маленькая врушка. Ты наверняка уже размечталась. Ветер раздувает твои волосы, вокруг — кенгуру, красные пески, овцы, а на вас надеты белые скатерти. Верно, Хезер?

— Ну кто, как не Констанция? — согласилась я.

— А ты… ничуть не лучше. Джек, Джек, дровосек! Ладно, значит, нам понадобится два платья для подружек невесты, если только вы не решите пожениться в одно время… Совместная свадьба, двойная свадьба! Вот как мы поступим. Отличный способ сэкономить деньги. А теперь скажите мне, почему я должна быть подружкой невесты? Вечно я — подружка и ни разу не невеста!

— Возможно, ты немного торопишься. Джеку такой вариант может не понравиться. Докладываю последние новости.

— Разве? — спросила Эми, игриво взглянув на Констанцию.

— Он ненавидит условности. Или, по крайней мере, так думает. Стремится быть таким. Он раскритиковал мои планы насчет работы в Банке Америки. Говорит, что офисные работники не умеют жить и любить мир.

— Ой, это лишь слова. Он просто позерствует, — сказала Констанция. — Он без ума от тебя. Все это видят.

— Он может быть добрым и искренним, а через минуту уже ораторствовать на тему того, как нужно жить. Лови момент, ищи приключений, не думай о завтрашнем дне…

— Ты и правда влюбилась, — сказала Эми и засмеялась. — Тебе было бы плевать на его слова, если бы он не вызывал у тебя эрекцию.

— Девчачью эрекцию, — поправила я.

— Еще рано всерьез думать об этом, — сказала Констанция, пытаясь защитить меня. — Мы просто веселимся.

— Вы, девчонки, бросаетесь в омут с головой, — сказала Эми. — Ох вы и шлюшки.

Это было мило и смешно, но где-то в душе я понимала, что Эми слишком старается. Она тоже это понимала, но должна была продолжать. Все остальное — звонки от мамы с папой, поездки в консульство и позорное возвращение домой раньше времени — лежало на поверхности. Она, как и мы, знала это, но мы должны были притвориться храбрыми и сильными.

Мы допили кофе и съели круассаны с ярко-красным джемом. В один момент Констанция соскользнула с постели и открыла шторы и окна — в комнату ворвался легкий ветерок. Ветер игриво приподнимал прозрачные белые занавески, и, наверное, мы все подумали об одном: именно эту Европу, именно это двухстворчатое окно, именно эти занавески, колышущиеся в полуденном бризе, стоит увидеть и запомнить навсегда.

Когда телефон снова зазвонил откуда-то издалека, мы знали, что это мама Эми, или консул, или кто-то другой, но точно насчет документов. Магия покинула нас, и мы убрали поднос с постели, смели крошки, и Констанция, набрав полную ложку джема, положила ее в рот, словно отчаянно пытаясь запомнить этот момент. Под мягкое колыхание штор начался новый день.