Джеки Коллинз - Бал Сатаны

В этот момент она любила его сильнее, чем когда-либо.

В среду, в восемь часов утра, София вернулась в свой домик в Марбелье на берегу. Хозяйка, миссис Флинн, цветущая англичанка с чрезмерным пристрастием к выпивке, встретила ее на кухне в ярко-оранжевом халате до полу.

— Всю ночь гуляла, детка? — Миссис Флинн выразительно подмигнула. — Хорошо время провела?

— Ужасно.

— Ну хоть красивый попался?

— Нет! — отрезала София.

— Ты не забыла, что должна мне уже за неделю? — напомнила миссис Флинн. — Я больше ждать не намерена.

— Можно мне с вашего телефона позвонить? — спросила София. Ей вдруг страшно захотелось поговорить с мамой. Может, Джанни прав и ей в самом деле пора домой?

— Да, пожалуйста, — разрешила хозяйка. — Приплюсую к твоей арендной плате.

«Не сомневаюсь, — подумала София. — Подлая старая мегера!»

Она сняла трубку и позвонила в Лас-Вегас, хотя там еще, наверное, была глубокая ночь. Дэни подошла сразу.

— Привет, мам, — поздоровалась София таким тоном, словно они только вчера расстались. — Не разбудила?

— Слава богу! — воскликнула Дэни. — Мы как раз пытаемся до тебя добраться.

— Кто это «мы»? — удивилась София.

— Папа и Винсент.

— Зачем?

— Есть кое-какие проблемы, касающиеся твоего отца. Тебе надо немедленно приехать.

— Не могу, я без гроша.

— Совсем денег нет?

— Пусто! — по-испански ответила дочь.

— Отправляйся в местное отделение «Американ-Экспресс». Я распоряжусь, чтобы тебя там ждал билет на самолет.

— А это возможно?

— Конечно.

— А что с папой?

— Я не могу обсуждать это по телефону.

— Ты меня пугаешь, — нахмурилась София и туманно добавила: — Вообще—то, я подумывала в Рим слетать.

— Слушай, что я тебе говорю! — сурово сказала Дэни. — Я знаю, ты не любишь, когда тобой командуют, но сейчас это очень важно. Приезжай домой немедленно. Тебе может грозить опасность.

— Ого! — Девушка была заинтригована. — Прямо как в кино про Джеймса Бонда.

— София, иди за билетом! Я немедленно распоряжусь.

— Хорошо, мам, уже иду.

— Собирай вещи, на выходные едем в Майами.

— Ты серьезно? — Изумрудно-зеленые глаза Мэдисон вспыхнули радостными искорками.

— Угу, — подтвердил Майкл, с улыбкой глядя на длинноногую шестнадцатилетнюю красавицу—дочь, которую теперь так редко видел. — Едем.

— Класс! А Стелла с нами?

— Стелла неважно себя чувствует, — пояснил Майкл. — Она останется в Нью-Йорке.

— Ого! — еще больше обрадовалась девушка. — Значит, только мы с тобой?

— Есть возражения?

— Да ты что!

Мэдисон пришла в такое возбуждение потому, что большую часть года она проводила вдали от дома, в пансионе, и даже на летние каникулы, как правило, ездила в лагерь скаутов. Майкл вечно был в разъездах, а Стелла стала слаба здоровьем — ее мучили страшные мигрени, особенно когда мужа не было в городе.

Мэдисон научилась обходиться без них. Она давно поняла, что с этим надо смириться. У Стеллы был Майкл. У Майкла — Стелла. А она лишь изредка появлялась на их горизонте. Не сказать, чтоб они ее не любили, скорее наоборот, особенно Майкл — о таком отце любой девушке можно было только мечтать. Она его боготворила, и идея провести с отцом выходные на курорте привела ее в восторг.

На прошлой неделе Мэдисон отметила шестнадцатилетие. Ничего заслуживающего внимания. Стелла заказала столик в «Таверне на траве» и отправила ее туда в компании нескольких подружек, а потом они сходили в театр. Майкл был в очередной командировке, что ее сильно опечалило, поскольку такой знаменательный день она рассчитывала провести с отцом. Он прислал ей золотые часики от Тиффани с дарственной гравировкой.

И вот — такой сюрприз. Уикенд вдвоем с отцом, да еще в Майами! Вот это подарок!

Майкл был рад видеть дочь бодрой и веселой. Стелла докладывала, что Мэдисон делает в школе большие успехи, но время от времени он замечал, что девочка впадает в меланхолию. С оценками-то у нее было все в порядке, вот только не скучает ли она по дому?

— Не глупи, — отрезала Стелла в ответ на его вопрос. — Мэдисон обожает школу. Она прекрасно адаптируется.

Майкл много разъезжал. Не по необходимости, а по привычке — он привык много времени проводить вдали от дома.

Была у него и другая привычка — Дэни и его вторая семья. Встреча с Дэни в 1982 году, известие о существовании сына перевернули его жизнь. Он обожал Винсента — видел в мальчике свое отражение. Впрочем, Винсент уже давно не мальчик, он красивый, умный двадцатидвухлетний мужчина, точно знающий, чего хочет от жизни.