Анна и Сергей Литвиновы - Оскар за убойную роль

– …Блестяще, – прокомментировала Татьяна. – Ты его раздавил.

– Не знаю, не знаю, раздавил ли я его… – вздохнул Валерий Петрович, – но… Думаю, что такая месть достаточна. Не киллеров же нам нанимать.

– Смерть вообще чересчур легкое отмщение, – произнесла Таня. – Моральные страдания сильнее смерти. Это я по себе знаю, – нахмурилась она. – Так что пусть помучается.

– Что будем делать с Птушко-младшим? Он пока остался не наказан. А ведь, как я понял из разговора со старшим, это его была идея: «взять в актрисы» тебя.

– Не понимаю, – задумчиво сказала Таня, – неужели я настолько оскорбила его той историей с «откатом»?

– Здесь дело не в этом, – покачал головой отчим. – Это просто моя версия, доказательств у меня никаких нет, но… Думаю, что на самом деле историю с «реалити-шоу» затеял не старший, как утверждала Анжела, а младший Птушко. Затеял не только ради денег. Но и во многом для того, чтобы подставить собственного отца. Он ведь понимал, что все, что они делают, – противозаконно. И рано или поздно эта история выплывет. И ударит в первую очередь по его отцу, Птушко-старшему.

– Вот тебе и родная кровь, – задумчиво проговорила Таня.

– Родство по крови никакого значения не имеет. Особенно для подлеца, – заметил Валерий Петрович.

– Так почему же Птушко-младший все-таки выбрал в «актрисы» меня?

– Тебя – именно потому, что ты моя ближайшая родственница. Он-то знал, со слов отца, что я – достойный противник. И с самого начала понимал, что я докопаюсь до этой истории. И твоего в шоу участия я его отцу не спущу. Ну а для верности он в конце концов подослал ко мне свою любовницу Анжелу. И она рассказала все подробно, каждая деталь ее рассказа кричала, что во всем якобы виноват Птушко-старший… И «исповедь», которую она вдохновенно произнесла мне, была типичным сливом компромата – на своего старого любовника. Так что слухи о моей мужской неотразимости, – полковник усмехнулся, – сильно преувеличены.

– Я вот одного не понимаю… – по-прежнему задумчиво произнесла Татьяна. – Ясно, что ты велел мне подстроить аварию с Анжелой для того, чтобы отсечь ее от Птушко-старшего. Чтобы ты с ним мог спокойно потолковать. Чтобы она не вертелась там, в клубе, с ним рядом. Но зачем в машине, пока мы ждали ГАИ, я включала глушилку для сотовых телефонов?

– Я не хотел, чтобы Птушко-старший сразу после нашей беседы первым поговорил с Анжелой и сразу же начал предъявлять свои претензии ей. Ты же знаешь поговорку: ночная кукушка дневную всегда перекукует. А влюбленный человек, особенно старик, слеп… Так что она вполне могла убедить его, что невинна, словно голубица. Нет уж. Пусть мой друг Николай лучше для начала выяснит свои отношения с сыном. Не сомневаюсь, что первым делом, сразу же после моего ухода, он затребовал его к себе. И ждать ему долго не пришлось. Птушко-младший вертелся там же, на приеме в «Целине», – я его заметил. Ему надо было только улицу перейти, чтобы предстать перед грозными очами папаши…

В этот момент (впоследствии Татьяна, вспоминая, думала: «как по заказу») раздался телефонный звонок. Звонил мобильный телефон отчима – они решили, что уже можно снять табу на сотовую связь. Валерий Петрович взял трубку.

– Да, Леночка, – проговорил он – однако в дальнейшем ограничивался короткими репликами, так что ни по ним, ни по бесстрастному лицу отчима Татьяна не могла составить никакого представления о характере разговора.

Наконец Валера положил трубку, и Таня спросила:

– Что случилось?

– Двойное убийство, – коротко бросил отчим. Его лицо по-прежнему не выражало никаких эмоций, только губы сжались более сурово, чем обычно.

– Как?!

– Причем обе смерти имеют непосредственное отношение к нашему делу.

– То есть?

– Вчера вечером Птушко-старший в своем кабинете застрелил своего сына. А потом застрелился сам.

– Боже мой… – потрясенно выдохнула Таня.

– Видит бог, – пробормотал Ходасевич, – такого исхода я не хотел.

– Валера, они сами виноваты.

– Два человека убиты… – вздохнул отчим. – Черт! Такое вряд ли отмолишь… – Ходасевич в сердцах хлопнул ладонью по столу.

– Валерочка, не казни себя. Они первые начали. И сами пожрали себя – как пауки в банке.

– С моей помощью.

– И прекрасно! Считаю, что я отомщена. А эта семейка… – Лицо Татьяны исказила брезгливая гримаса. – Что ж, зло наказало самое себя.

– Наказать-то оно себя наказало, да не совсем… – покачал головой Валерий Петрович. – Знаешь, что мне сказала Лена из «Курьера»? Наследницей продюсерской империи Птушко, по всей видимости, станет Анжела Манукян.