Шеннон Маккена - Стоя в тени

Она по крупицам собрала всю имевшуюся в Сети информацию о Клоде Мюллере и выяснила следующее. Он избегал излишней шумихи вокруг собственной персоны, но при этом снискал славу щедрого мецената. Фонд «Куиксилвер» выделял значительные суммы на гранты для искусствоведов и археологов, ведущих перспективные исследования. Сам Мюллер в свои сорок с небольшим лет жил отшельником на каком-то острове у южного побережья Франции.

Составляя письмо, Эрин лелеяла в душе надежду, что этот человек окажется привлекательным и обаятельным. И возможно, со временем у них завяжется роман… Ведь Клод умен, образован, богат, интересуется искусством, понимает и ценит все прекрасное. В общем, он полный антипод Коннора Маклауда, этого грубияна и мужлана, которого она много раз зарекалась вспоминать. И все напрасно. Чтоб ему провалиться!

В последний раз она видела его, когда Габора Лукаша, окровавленного и избитого, полицейские уносили в фургон с решетками на окнах на носилках. Коннор, тяжело опиравшийся на перепачканную его кровью трость, с длинными спутанными космами был похож на кельтского воина, свирепого и сурового.

Этот образ постоянно вставал перед ее мысленным взором, как и другие события того рокового дня на Кристал-Маунтин, когда полетела под откос вся ее жизнь. Вскоре был арестован за двурушничество ее отец, а Коннор выступил в суде со свидетельскими показаниями. Такого сокрушительного удара Эрин еще никогда не доводилось испытывать.

В Коннора Эрин втрескалась, когда он впервые пришел к ним домой на званый ужин, устроенный Эдом Риггзом для своих коллег. Ей тогда было шестнадцать. Отец служил в секретном подразделении ФБР, подготавливал специальных агентов для внедрения в мафию. Эрин лишь взглянула на Коннора, и сердце у нее екнуло. Она почувствовала, что млеет и глупеет под взглядом его лучистых изумрудных глаз, и отвернулась, не в силах смотреть спокойно на его мужественное лицо с резко очерченным подбородком, обрамленным аккуратной золотистой бородой, и ямочками на щеках, которые появлялись всякий раз, когда он улыбался ей.

Коннор говорил мало, предпочитая налегать на закуски, но стоило ему перебить своего словоохотливого напарника Джесса и сказать несколько фраз густым, звучным баритоном, как у нее возникло желание сесть с ним рядом и дотронуться до его волос, похожих на львиную гриву.

В присутствии Коннора Эрин глупела и немела, однако подмечала, что он живо интересуется ее женскими прелестями. Но все фривольные мысли, возникавшие в ее голове в связи с ним, испарились после того жуткого происшествия на Кристал-Маунтин, чуть было не стоившего ей жизни. Позже Эрин узнала, что красавчик Габор, пытавшийся соблазнить ее, — убийца, а ее отец — предатель, связавшийся с преступниками и ставший виновником гибели своего коллеги Джесса. Коннор остался в живых, но стал калекой, неспособным к оперативной работе.

Эрин почувствовала пронзительную боль в груди и, судорожно вздохнув, зажмурилась. Какой же она была дурой! Нет, впредь она уже не позволит себе никаких иллюзий, будет заниматься только серьезными делами, например, улаживать отношения своей матери с кредиторами. И незачем откладывать это дело в долгий ящик, подумала Эрин и набрала ее номер.

Выяснилось, что телефон отключен за неуплату. Чертыхнувшись, она полезла в сумочку за ключами от машины: не могла же она уехать из города, не проведав свою больную маму! Тревожные мысли о скверном состоянии здоровья Барбары так ее расстроили, что она даже не сразу вспомнила, что машина давно продана. Тряхнув головой, Эрин вскочила и бросилась вон из своей душной кельи.

Очутившись на улице, она глубоко вздохнула и, запрокинув голову, взглянула на темное небо. В просвете между туч тускло мерцала далекая холодная звезда. Воздух, пропитанный сыростью, заставил Эрин зябко поежиться.

— Привет! — внезапно окликнул ее кто-то из-за спины.

Испуганно вздрогнув, Эрин обернулась.

На нее пристально смотрел не кто иной, как Коннор Маклауд. Она оцепенела, раскрыв от удивления рот.

Вокруг не было ни души. Побитый старенький бежевый автомобиль Коннора стоял неподалеку от ее подъезда. Сжимая большим и указательным пальцами левой руки толстую сигару, владелец доисторического «кадиллака» в последний раз глубоко затянулся, бросил окурок на тротуар и затоптал его.

Когда он поднял голову, стало видно, что его осунувшееся лицо напряжено, а пристальный взгляд тяжел и мрачен. Таким Эрин его еще никогда не видела и с перепугу чуть не закричала. Коннор прищурился и криво ухмыльнулся, когда она зажала рот ладонью.