Луанн Райс - Дитя лета

– Роуз!

– Просто мне холодно, – проговорила та, – только и всего.

– Но ведь жара на улице!

Не на шутку встревожившись, Роуз поддела ногой камушек и отправила его в кусты – как бы нечаянно. Джессика недоверчиво хмыкнула и побежала вниз по склону по направлению к бухте.

– Догоняй! – крикнула она.

Роуз хотелось присесть, но она отчаянно стыдилась Джессики. Джессика была ее новой подругой и не знала. .. Теперь все время под гору, убеждала себя Роуз. Я справлюсь… Она обвела взглядом городок над бухтой и остановила его на мамином магазине. Затем глубоко вздохнула и поплелась дальше.

Кейп-Хок не принадлежал к числу городков с рядами элегантных домов, некогда заселенных морскими капитанами. Здесь тротуары не были выложены кирпичом и не утопали в зелени тенистых вязов. Его причалы не привлекали вереницы длинных белых яхт и катавшихся на них людей. В городе был всего один хороший отель и небольшой кемпинг для путешественников. Самые красивые дома принадлежали членам одной семьи, им же принадлежала гостиница и все китобойные и экскурсионно-прогулочные суда.

Этот маленький форпост Новой Шотландии с его китовой флотилией пересекали всего четыре улицы – Церковная, Школьная, Водная и Передняя. По обе стороны тротуаров лежали подтаявшие снеговые кучи, а морские ветры были так назойливы и безжалостны, что устоять против них было под силу лишь крепким соснам и коренастым дубам. Ни одному капитану, за исключением только одного человека, не удалось сколотить на тяжелой жизни в этих водах достаточный капитал, чтобы построить дом, достойный упоминания. Единственный, кто в этом преуспел, построил целых три дома – для себя и своих детей. Человека этого звали Текумзея Нил.

Этот особенный дом на набережной был построен в 1842 году, после третьего путешествия капитана Нила вокруг мыса Горн на борту судна под названием «Пик». Городское предание гласило, что в последние годы жизни он постоянно преследовал одного необыкновенного кита. Однако три предыдущих похода оказались удачными; Текумзея продал китовый жир в Нью-Бедфорде и Галифаксе и построил дом в Кейп-Хок.

Сверкающий белой обшивочной доской, с черными ставнями и красной дверью, его главный дом в центре города высился в три этажа над вдовьей тропой над заливом Святого Лаврентия. Этот дом, как и другие строения капитана, никогда не расставался с семейством Нилов, переходя от поколения к поколению. Уже более двух столетий там жили потомки рода, но нынешнее поколение немного отступило от традиции и распорядилось иначе: два верхних этажа оставались жилыми, а нижний был пущен под коммерческие цели, его разделили пополам и одну половину сдали внаем. В дом вели широкие гранитные ступени, широкое крыльцо с белыми перилами и красная дверь.

Оказавшись за дверью, посетитель попадал в небольшое помещение, служившее главной прихожей. Над лестницей висела довольно оригинальная люстра, оставшаяся еще от старого капитана Нила. Лили Мэлоун – женщина, арендовавшая одну из половин первого этажа под магазин, – постаралась придать главной прихожей приветливый вид, развесив там вышивки собственной работы, а также творения других жительниц городка. Там же она поместила несколько рисунков своей дочери Роуз.

Лили Мэлоун сидела в дальнем конце своей лавки, заканчивая писать приглашения на торжество и паковать подарки. Под ее рабочим столом выстроились в ряд шестнадцать бумажных пакетов, спрятанных на случай, если вдруг кто-то из тех, кому они предназначались, ненароком забредет в лавку. Сегодня здесь побывали пять клиентов, трое из которых были членами ее клуба по рукоделию «Нанук» и участниками выставки в холле. Кроме того, с утра дважды доставляли пряжу и нитки, включая редкую – предмет всеобщей мечты и охоты – франко-персидскую пряжу, смесь шерсти и шелка всевозможных изумительных оттенков – от утреннего клевера до закатных гор.

В магазине было два больших окна с видом на док, китобойные и прогулочные суда и бухту. Рукоделие являлось главным предметом внимания ее лавки: здесь имелись нитки для всевозможных видов вышивки – и крестом и гарусом, огромный выбор хлопка, шелков, комбинированных волокон, французской и персидской шерсти, металлических нитей всех цветов и оттенков. Палитра цветов завораживала. Только розовых оттенков шелка было двадцать два! – розовая ракушка, розовый песок, леденец, розовая герань, увядающая роза, турецкая гвоздика и еще много-много розового.