Татьяна Устинова - Жизнь, по слухам, одна!

Вадим Григорьевич, который как раз ничего не говорил про дворец, смотрел исподлобья, соображал.

«Сейчас спросит, знаком ли я лично с охотником и рыболовом Августом Романовичем», – решил Глеб.

– То есть вы с Августом Романовичем… дружите, что ли?

– Милый вы мой! – вскричал Глеб горячо. Этому приему – внезапно горячо и доверительно обращаться к противнику, как бы привлекая его на свою сторону, – он научился когда-то у шефа. – Милый вы мой Вадим Григорьевич! Ну мы же с вами простые смертные, да? Я, по крайней мере, точно. Ну разве простой смертный может дружить с та-аким человеком?! С кем дружит Август Романович? Разве с президентом только! Вот с Ястребовым дружит, они, кажется, учились вместе, а со мной – что же? Как ему со мной дружить? Неловко как-то даже!..

Вот и отлично. И на вопрос не ответил, и голову заморочил основательно, и Ястребова помянул.

«Ну, давай. Твоя подача. Ударь, что ли».

Вадим Григорьевич посоображал еще немного, ткнул пальцем в безответный аппарат и в очередной раз потребовал у него кофе. Глеб ждал.

– Хорошо, – изрек наконец таможенный чиновник. – Но ведь мы просто так ничего не задерживаем. Видимо, документы у вас не в порядке, вот вы и не можете получить груз…

– Документы в порядке, – очень серьезно и с нажимом сказал Глеб. – В полном порядке! Да вы можете сами взглянуть! – Он потянулся к своему портфелю и извлек папку столь объемистую, что у хозяина кабинета по лицу пробежала тень. – Все документики собраны, все до единой бумажечки, все один к одному!..

Он хотел было добавить: «любо-дорого посмотреть», но решил все же воздержаться.

– И новые таможенные правила нам известны, и ввозные пошлины все уплачены, и санитарные сертификаты получены, – Глеб перечислял, и на каждое новое упоминание вытаскивал из папки скрепленные по нескольку штук листы.

– Вы можете мне оставить ваши документы, – все больше затуманиваясь, предложил Вадим Григорьевич. – Я посмотрю.

– Да как же я вам их оставлю?! – искренне удивился Глеб. – Это же мои документы! Ваша Лена или Оля их потеряет, а нам что делать? В Белоярске зима давно, а у нас в цехах стены разобраны!

– Да при чем тут стены?!

– Да при том, что каждый станок в две тонны весом! Их краном поднимают и устанавливают! Два месяца назад как разобрали, так стены разобранные и стоят!

– Ну, это ваши проблемы, разобрали вы стены или не разобрали! Через Северо-Западное пароходство знаете какой поток грузов идет? И транзитных, и всяких, а вы хотите, чтоб я каждой задержкой отдельно занимался?! – Тут Вадим Григорьевич приободрился, словно обрел почву под ногами, и туман с лица сошел, как и не было его. – Я не могу! У нас в первую очередь обслуживаются грузы, которые по социальным программам приходят, которые в рамках…

– Считайте, что мы тоже «в рамках», – перебил его Глеб. – То есть это еще пока мы в рамках, а уж потом как пойдет, Вадим Григорьевич.

– Если все документы в норме, вы получите ваш груз в порядке общей очереди. И не нужно мне угрожать.

– В порядке общей очереди я должен был получить груз несколько недель назад. И я вам не угрожаю.

– Позвоните мне, – тут чиновник перелистнул календарь, видимо ошибочно открытый на какой-то другой неделе, – дня через три, и вы получите все разъяснения…

– Я позвоню вам вечером, Вадим Григорьевич, – с нажимом сказал Глеб. – На мобильный телефон. Последние цифры вашего номера шестьдесят восемь, шестьдесят четыре, если я правильно помню?

Такие штуки иногда помогали.

«Ты обо мне ничего не знаешь, ты видишь меня первый раз в жизни и всей душой мечтаешь, чтоб и последний, а я о тебе знаю все. Вот и номерочек мобильного знаю. А что может быть интимней личного мобильного номера, да еще для такого большого государственного человека, как этот самый Вадим Григорьевич?! Номер его небось только у любовницы имеется, да еще у супруги и у мамаши! Впрочем, для мамаши наверняка есть другой мобильный, так сказать менее интимный».

Вадим Григорьевич, заслышав заветные циферки, взглянул на Глеба испуганно.

– Откуда вам известен… – начал он и замолчал.

– Вадим Григорьевич, – Глеб аккуратно поместил в толстенную папку все вытащенные бумаги и захлопнул ее, как бы ставя финальную точку. Этому он тоже научился у Ястребова. – Я вам позвоню сегодня вечером. Вы как раз успеете выяснить все обо мне и о грузе, предназначенном для Белоярского полиграфкомбината. Если по каким-то причинам ваш телефон будет выключен – всякое бывает, может, батарейка сядет! – мне придется звонить Августу Романовичу. А мне бы этого не хотелось, – добавил он уже совершенно серьезно. – Вопрос пустяковый, а человек большой. Так что вы заранее посмотрите, может, телефон нужно на зарядку поставить!..