Инна Метельская-Шереметьева: Аделаида

Аделаида снова вздрогнула, вспомнив, как однажды, где-то у берегов далекого острова Флорес, она опустила тёмной, безлунной ночью руку в тепловатый кисель уснувшего океана, и рука вдруг озарилась фосфоресцирующим свечением, вспыхнула, осыпанная голубыми искрами.

Всё это было недоступно её уму, обычному человеческому уму, не такому блестящему как у родителей и даже у тех умников, что разгадывают сейчас где-то за её спиной маменькины шарады.

— И давно вы тут скучаете? — раздался за спиной Аделаиды насмешливый голос Дока.

— Нет. Минут пять буквально. Как только с камбуза потянуло ароматом соуса шинобель и лимонной травы, я поняла, что вот-вот подадут второй завтрак и… удрала от бассейна.

— Вам не нравится лимон-грасс?

— Мне не нравятся джентльмены, которые игнорируют даже высокую кухню, чтобы пообщаться со мной.

— Вы намекаете на моё присутствие?

— Ой, простите, Док, — смутилась Аделаида. — Вы, как это ни удивительно, всегда приходитесь кстати. И совсем меня не напрягаете. Понимаете, о чём я?

Заметив, как внимательно и серьёзно девушка всматривается в его глаза, Михаэль, а точнее, просто Михаил мягко прикоснулся к её плечу:

— Милая Деля, вы же прекрасно знаете, почему в числе гостей вашей яхты оказался я?

— Догадываюсь. — Аделаида вздохнула. — Мама в очередной раз решила выяснить, что за тараканы живут в моей голове.

— Или, в очередной раз убедиться, что их там нет..

Док и Деля засмеялись одновременно.

— Вы знаете, Док, мама иногда меня пугает даже больше, чем море.

— А вас пугает море? — Михаил напрягся.

— Не то, чтобы пугает. Просто мне порой кажется, что с морем связана какая-то очень важная для меня тайна. Для меня… Или для мамы. Вы не понимаете, нет? — Аделаида нахмурилась. — Как же я иногда ругаю себя за то, что родилась такой тупой. Даже в школе я чувствовала, понимала, что я не такая как все. Только не в лучшую сторону. Иногда на меня накатывало нечто необъяснимое, какой-то потный, липкий страх, какая-то черная пустота и я мгновенно захлопывалась перед любой информацией. Учителя говорили маме, что я впадаю в прострацию. Но, несмотря на умное слово, лепили и лепили мне неудовлетворительные отметки. Со временем и я сама свыклась с их вердиктом — «красивая дурочка».

— Господи, ну что за…

— Миссис Аделаида! Вот вы где! А я вас ищу битый час повсюду! — на узкий пятачок обрамлённого хромом пространства буквально влетел один из красавчиков Нани. Молодой человек был прекрасен, словно бог, светловолос, кудряв, голубоглаз и строен, словом, обладал всеми теми внешними атрибутами, которые девушка терпеть не могла. Видимо, подсознательно, во всех красивых людях она искала те же признаки ущербности, которые обнаруживала у себя.

— Простите, но у нас с Доком приватный разговор, — холодно ответила девушка.

— Ну, почему же? — улыбнулся Док. — Мне кажется, что если в разговор о загадках наших душ вмешается кто-то еще, дискуссия получится совсем интересной.

Аделаида мигом вспылила:

— Вот как? Мне казалось, что у нас была доверительная беседа. А оказывается общественный диспут. Не ожидала.

— Тема, которую мы обсуждали, — не обращая внимания на Аделаиду, продолжил Михаил, — касалась тайн подсознания, которые часто нас беспокоят. Разрешите представиться — профессор Михаэль Эткинд, психиатр и психотерапевт. С кем имеем честь?

— Дэн Рутберг, писатель, Германия. — представился парень и уточнил. — Начинающий писатель, поэтому вам моё имя ничего не скажет. Я не так знаменит, как вы, Док, или фройлян Аделаида.

— О, так вам знакомо моё имя? — удивился Док.

— Конечно! Я работаю в жанре психологического триллера. Моим кумиром был и остаётся Стивен Кинг. И я где-то слышал, что его консультируют лучшие психиатры Запада, вскрывая самые потаённые уголки человеческого подсознания. Поэтому я сам стал читать научные труды на эту тему и ваше «Непознанное, но осознанное» стало моей настольной книгой.

— Польщён, весьма польщён…

Аделаида внезапно занервничала. Впервые в жизни, пожалуй, двое мужчин разговаривали при ней, но не о ней.

— А я вот ваших книжек не читала! — выпалила она. — И ничуть о том не сожалею.

— Нашла чем хвастаться, — улыбнулся Дэн и добавил фразу, которую Деля ненавидела со времен школы, — Впрочем, хорошеньким девушкам достаточно сознания того, что весь мир рухнет к их ногам, даже если в голове у них будет гулять ветер. Не так ли?

Аделаида смерила парня уничтожающим взглядом: