Анна Малышева - Страх перед страхом

Первая сессия была у Иры позади. Сдала она ее далеко не блестяще – две тройки, две четверки. Впрочем, в школьном аттестате пятерок тоже было не густо. Не то чтобы она ленилась учиться, но относилась к учебе как-то странно – одновременно серьезно и легкомысленно. Например, прогуливала редко, но что-то записать за преподавателем, вовремя прочесть книгу – на это ее не хватало. Мать решила наскоро провести воспитательную беседу и напомнила ей, сколько стоит обучение, – Ира поступила на платное отделение одного из гуманитарных вузов, недавно открывшего факультет психологии. Мечту стать психологом Ира высказала, учась в последнем классе, и целый год Татьяна с помощью справочников, слухов и личных изысканий выбирала место, где могла бы учиться дочка. Где-то ее смущала стоимость обучения, где-то – шаткая репутация выдаваемого диплома… Где-то – слишком высокий уровень требований при поступлении. А она предполагала, что дочь вряд ли сдаст экзамены на «отлично». Наконец был найден разумный компромисс. И вот – эти ежеутренние опоздания…

– Если бы тебе пришлось платить за обучение самой, ты бы вставала пораньше, – заметила Татьяна, следя за тем, как дочь допивает кофе.

– Да где бы я взяла такие деньги? – с набитым ртом ответила та.

– Вот именно! Где мы их берем – тебе, по-моему, все равно.

Ирина задумчиво на нее взглянула, отодвинула опустевшую кружку и встала. Мать продолжала выговаривать ей – по инерции, прекрасно при этом сознавая, что задерживает и без того опаздывающую дочь:

– Конечно, отец получает достаточно, но ты обрати внимание, как он пашет! На работу встает чуть не в шесть утра, вечером возвращается бог знает когда! Выходных у него – дай-то бог, два дня в месяц! Он же измотан совершенно, думаешь, ему бы не хотелось выспаться?! А ради кого он не спит? Ради тебя, между прочим! Чтобы ты могла учиться, чтобы у тебя…

Ирина неожиданно ее перебила – обычно она выслушивала подобные нотации, не моргнув глазом, как будто погрузившись в оцепенение:

– Ладно, мам, сто раз слышала.

– Что?!

Татьяна знала за собой этот грех – неумение остановиться в нужную минуту. Но и на этот раз не сумела справиться – ее понесло. Ирине припомнили все подарки, сделанные в последнее время. А также летнюю поездку в Болгарию – как раз после вступительных экзаменов. А также каракулевую шубку, купленную этой зимой. А также обещанное после весенней сессии (разумеется, успешно сданной) золотое колечко с бриллиантом (разумеется, разумных размеров). Ирина слушала, то и дело страдальчески морщилась и наконец резко махнула рукой:

– Мам, если бы я знала, что ты мне глаза будешь колоть, я бы ничего этого не взяла!

Татьяна отвернулась к окну и сделала глубокий вдох. Успокоиться, прийти в себя… Она взглянула на часы… Ну все, дочка точно опоздала, причем серьезно… Преподаватель не пустит ее на лекцию, так стоит ли ехать к первой паре? Она обернулась, чтобы сказать это Ире, но той уж не было в кухне. Хлопнула входная дверь, и через несколько минут Татьяна увидела в окно, как дочь бегом пересекает двор. И конечно, оделась она опять не по погоде – тонкая куртка без подкладки, легкие туфли… На плече у нее болталась сумка, по виду – тяжелая. В сумке у нее вечно был беспорядок. Ира имела обыкновение таскать с собой совершенно ненужные вещи: давно прочитанные книги, полупустые бутылочки с пепси, зонтик – в солнечную погоду…

Дочь пересекла двор и скрылась в подворотне. Обычная утренняя размолвка, обычное начало долгого дня, где не слишком много радостей, но и горя немного… Все было обычно. Все, кроме того, что Ира вдруг огрызнулась. Раньше она выслушивала нотации куда терпеливей. Ведь по существу мать была права, и ответить девочке было нечего…

Татьяна резко повернулась в постели и села. Муж что-то простонал и тут же затих, плотнее вжавшись в подушку. Может, ему приснился третий сокрушительный гол, уничтоживший все шансы «Манчестера» на победу. Она встала, не зажигая света, прошла на кухню. На холодильнике валялась пачка сигарет – семейная пачка. Курили в доме все, но понемногу, от случая к случаю. Ирина тоже – мать как-то застала ее на кухне с сигаретой, та пускала дым в приоткрытое окно. Что было проку ее ругать – все равно станет продолжать… С тех пор как и дочка начала курить, пачка разлеталась за неделю. А раньше ее хватало на полмесяца.

Татьяна вытащила сигарету, взяла с плиты спички. Щелкнула выключателем телевизора, на экране засветилась цветная рамка. Переключила на другой канал – там уже шла какая-то утренняя передача. Что ж, шесть часов. Телефон работал. Молчание дочери ничем нельзя было объяснить. Она или не могла позвонить, или не хотела.