Маргот Бленд - Мадам Марракеш

– Все правильно, детка, ты вела себя превосходно. Когда закончишь с этим, приходи ко мне.

И он направился к регистрационной стойке.

– Я хотел бы получить номер на одного, с ванной и балконом, выходящим в сад.

– Oui, m'sieur. [7]Будьте добры зарегистрироваться: – Затем с некоторым недовольством в голосе портье добавил: – У нас ванные комнаты есть во всех номерах, мсье. Это «Ла Маммуния», самый знаменитый комфортабельный отель во всем Марокко. Как долго вы намереваетесь пробыть у нас, мсье?

Джереми обернулся и оглядел гостиную. Вверху сиял высокий потолок, темно-красного цвета и поверху расписанный причудливыми узорами. Вдоль стен шел ряд низких диванов, обитых парчой и атласом, с шелковыми накидками.

Массивная верхняя часть кофейных столиков, с дивной чеканкой, опиралась на изящные резные деревянные ножки. Сидениями служили кожаные пуфы и инкрустированные слоновой костью стулья. Гостиная заканчивалась широкой парадной мраморной лестницей, наверху которой искрился каскад фонтанов.

– Как долго я здесь пробуду? Кто знает.

Прошмыгнула Бриджит и устроилась у ног Джереми. Портье перегнулся через стойку с удивленным видом.

– Собака, мсье…

Бриджит в это время попробовала ему улыбнуться, показав зубы, и замахала хвостом.

– … а она не кусается, мсье?

Джереми покачал головой.

– Я вам советую всегда, когда вы сомневаетесь в намерениях пса, обращать внимание на его хвост. Если собака виляет задом, значит все о'кей.

– Но все-таки, я хотел бы просить вас… держать ее подальше от мест, где много публики. Джереми посмотрел на него.

– К сожалению, этого сделать нельзя. Так сложилось, что куда я – туда и она. Но я уверяю вас, что лучшей собаки в вашем отеле никогда не было.

Подошел швейцар с чемоданами. Он взял у портье ключи от номера и направился к лифту. Они поднялись вверх по мраморной лестнице и очутились в прохладном холле, также выложенным мрамором. Швейцар открыл кабину лифта и посторонился, пропуская Бриджит и Джереми. Они вышли на третьем этаже и, предводительствуемые швейцаром, направились по длинному коридору. Номер их встретил полумраком и прохладой. Швейцар открыл балконную дверь и снял жалюзи. Затем он пересек комнату и поклонился.

– C'est tout, monsieur? [8]

Джереми протянул ему дирхам. [9]

– Oui, c'est tout. Merci bien. [10]

После того как за швейцаром закрылась дверь, Джереми подошел к балкону и остановился на пороге. Это была уютная лоджия, расписанная диковинными цветами и причудливой арабской вязью. Одна деталь заставила его улыбнуться. В каменных перегородках, разделяющих соседние лоджии, он заметил маленькие дверцы в форме замочных скважин, позволяющие переходить с одного балкона на другой. Ну и дела! Лучшего места для любовных приключений и не придумаешь. Ведь с помощью этих дверей можно запросто попасть в любой номер отеля.

Лоджия имела полукруглую форму. Там были еще стол и два шезлонга. Джереми подошел к краю балкона и, опершись на поручни, посмотрел вниз. Внизу он увидел дивный сад, в центре которого доминировал огромный бассейн неправильной формы. В дальнем конце его, на небольшом островке были посажены три стройные пальмы. Они элегантно склонили свои перистые головки. Слуги в тюрбанах суетились, закрывая большие пляжные зонты и убирая шезлонги и диванные подушки.

Стены отеля были увиты пурпурной бугенвиллией, она переплеталась с бледно-голубой плюмбаго и была густо усыпана цветами. Вокруг всего отеля росли розы всех мыслимых цветов и оттенков. Кактусы странной фантастической формы – одни высокие и сухие, другие свернутые и скрученные, похожие на припавших друг к другу зловещих стариков, – перемежались с небольшими деревцами, цветы которых напоминали маргаритки. В дальнем конце сада, во мраке бледнели заросли олив. Воздух был напоен ароматом жасмина.

Над вершинами деревьев поднималась высокая квадратная башня из розового камня. В каждой ее грани были видны ряды полукруглых окон. На вершине возвышалась еще одна небольшая куполообразная башенка, увенчанная тремя позолоченными шарами, один на другом. Сбоку была пристроена какая-то конструкция, напоминающая виселицу. Внезапно под этой «виселицей» вдруг заколыхалось что-то белое. И через секунду пространство заполнил бесплотный голос, звонкий и торжественный. Был слышен только он и ничего больше. Это была своеобразная песня. Звуки медленно нарастали мощным крещендо, начинаясь с глубокого баса и заканчиваясь пронзительным фальцетом. Затем следовал спад, и все повторялось вновь. Это было похоже на сказочный зов с небес. Вдруг все внезапно стихло. Некоторое время стояла глубокая тишина, а затем вновь стали слышны звуки города.