Анна Дубчак: Смертельный поцелуй

– Если честно, то я как увидел эти посиневшие пальцы, эту запекшуюся кровь… Мне стало дурно…

– Ну что ж, давай тогда еще немного выпьем, не возражаешь? А потом ты расскажешь мне немного о себе, хорошо?

После «Метелицы» взяли такси и поехали на Пролетарскую.

– Я так и не поняла, где ты живешь? – спрашивала, поднимаясь по узкой сырой лестнице и распугивая кошек, Наталия. – Неужели в общаге? Ведь это семейное общежитие… Ты что у нас, человек семейный?

– Нет… Пока нет.

– Я все поняла. – Наталия резко схватила его за руку. – У тебя есть девушка, с которой ты живешь, так?

– Так. Но ее сейчас нет дома. Она в Москве, на курсах…

– А зачем мы вообще поднимаемся к тебе?

– Чтобы выпить чаю, ты же сама просила…

– Да, верно… После этой жуткой пиццы горячий чай мне бы не помешал. В таком шикарном кафе и нет чая – просто невероятно… Но дальше я не пойду… Слишком уж мрачное место… Мне здесь не нравится. Втаких темных, сырых и пропахших кошками подъездах обычно и происходят убийства… Ты живешь в гиблом месте… А такой красивый человек, как ты, не должен жить в общаге, пусть даже и семейной… Мы сейчас поедем с тобой на мою вторую квартиру, которую я покупала Люсе… Ей уже никогда не понадобится эта квартира… А ведь я даже прикупила ей кое-что из мебели… Если бы ты знал, Олежка, как люди могут быть неблагодарны…

– Я знаю, – ответил он ей примерно таким же горестным тоном, – и поэтому их надо наказывать…

– Я целиком и полностью с тобой согласна, но, как правило, они сами себя наказывают… И это не простые слова. Так было и с Люсей, так будет и с Жестянщиком… Я, например, нисколько не удивлюсь, когда узнаю, что Валентин попал в какую-нибудь катастрофу… И не потому, что я его не люблю, а потому что предавать – это подло… Ты согласен со мной?

– Конечно… – Он даже не заметил, что вместо того, чтобы подниматься к себе на пятый этаж, он покорно, как крыса за дудочкой из старой сказки, спустился за Наталией вниз. Снова такси, снова быстрая езда по мокрому вечернему городу, исчерченному разноцветными зигзагами уличного освещения и рекламных огней, а затем новая лестница, но уже более чистая, просторная, с цветочными горшками на подоконниках лестничных пролетов, и дверь, обитая мягкой кожей абрикосового оттенка. Наталия открыла ее и впустила в квартиру Олега.

– Проходи, поживешь здесь… Только при условии, что не будешь водить сюда девиц. Для них, родимых, у тебя есть кошачье место. – Она имела в виду ту квартиру, до которой они так и не добрались. – Ты согласен?

– Да…

Он был бледнее, чем обычно.

– Проходи, только разувайся. Соня здесь на прошлой неделе мыла полы… Бедная Соня… Если хочешь, можешь даже принять душ, а я пока поставлю чайник.

Она так и сделала, а потом, пользуясь тем, что Олег в ванной, позвонила Сапрыкину:

– Сережа, ты не помнишь, там на кабинках в туалете есть шпингалеты или засовы, все, что угодно, чем можно было бы запереть жертву снаружи?

– Есть… Но они старые… Я уже тоже об этом думал. Ты, кстати, куда исчезла-то?

– Не знала, что вы обо мне спохватитесь.

– У тебя есть какие-нибудь соображения по этому поводу?

– Да, конечно. Я думаю, что если отрезают руки, то, значит, этими самыми руками эти две дамочки что-то натворили. Предположим, что они музыкантши и перешли кому-нибудь дорогу, или художницы, или в свое время кто-то из них вот этими ручками в бриллиантовых кольцах надавал пощечин какому-нибудь шизофренику, или их отец (или муж) надел в свое время кому-то на руки наручники… И оказалось, что по ошибке… И такое бывает… Вот, это пока все, что пришло мне в голову… Согласна, что не густо, но потом еще посмотрим… Дело странное до ужаса… Как в американской страшилке… Знаешь, «Байки из склепа»…

– Да, только это байки из библиотеки. Явот все думаю: неужели никто в библиотеке не слышал криков о помощи?

– Я тоже думала об этом. Все очень просто: убийца зашел вслед за женщинами в туалет… Кстати, вчера в библиотеке был буфет с кофе и бутербродами; мне сказали, что и мать, и дочь выпили довольно много кофе… Так вот, убийца зашел за ними в туалет. Предположим, что наши жертвы были в кабинках… Заперев одну из них, он ворвался во вторую (там кабинки изнутри вообще не запираются, это точно) и сразу же начал душить… Находящаяся за стенкой мать или дочь (в зависимости от того, какая из них подверглась нападению первой), скорее всего, закричала, услышав возню рядом и испугавшись, но убийца, задушив и, возможно, свернув шею первой, тут же кинулся на вторую и сделал с ней то же самое. После чего перетащил оба тела в одну кабинку или оттащил подальше в угол, куда обычно никто, кроме уборщиц, не заходит, где быстро расчленил трупы, то есть отрезал ножом кисти рук, сложил их в пакет или сумку и в пакете засунул за пазуху, с тем чтобы успеть так же быстро запихнуть оба тела в шкаф… Я видела этот шкаф, в нем раньше хранились книги, это огромный шкаф, и немудрено, что убийца присмотрел его для своих целей: два тела спрятать там ничего не стоит. Оттуда вынуты перегородки, чтобы уборщица могла ставить туда ведра и щетки. Все, Сережа, я пока не могу больше разговаривать… Я тебе перезвоню, когда узнаю что-нибудь еще.