Антон Леонтьев - Еще один знак зодиака

— Не приписывайте себе чужие заслуги, Айрин, — сказала Дана, занимая стул напротив внучки писателя. — К разоблачению Соломона Бальтазаро привела добытая мной информация. И выйти вам отсюда столь быстро не грозит — не забывайте, вы же пытались убить мисс Подгорную и меня.

— Ах, какое несчастье! — произнесла весело Айрин, но в ее глазах мелькнул гнев. — У вас мания преследования — вам кажется, что все хотят вас убить. Вы неверно интерпретировали мои слова и поведение спецагента Кронина, к которому до сих пор питаете нежные чувства. О, вы покраснели, советник?

— Не старайтесь вывести меня из равновесия, Айрин, — сдвинула брови Дана и вынула из папки лист, на котором было изображено женское лицо. — Вам знакома эта дама?

Крылья носа Айрин затрепетали, глаза сузились.

— Нет, — четко ответила она.

— Думаю, вы лжете, Айрин, — спокойно сказала Дана и вынула еще один рисунок. — А эта женщина?

— Вы что, решили проверить мою память? — усмехнулась Айрин, но ее руки предательски дрожали. — Нет, и эту особу я не знаю!

— И снова лжете, — вздохнула заместитель окружного прокурора. — Представляю, что значит для вас успех, Айрин. Ведь на вас с самого начала смотрели как на белоручку, на внучку всемирно известного автора детективов, заработавшего своими криминальными романами многие миллионы…

— Не намерена обсуждать с вами аспекты моей личной жизни, в особенности, творческий путь моего деда, — отрезала Айрин Мориарти. — Они не имеют ни малейшего отношения к происходящему. А теперь прошу отвести меня обратно в камеру!

Но Дана упрямо продолжила:

— О, вы прекрасно знаете, что имеют, и самое непосредственное, Айрин. На одном из портретов — Джильда Свелл, убитая в декабре 1933 года, более известная как «Пурпурная орхидея». А на другом портрете — лицо женщины, восстановленное нашими специалистами по скелету, найденному в саду вашего особняка. Женщины, пропавшей семьдесят лет назад без вести — секретарши вашего деда Ирины Мельникофф.

— Чушь, — бросила Айрин Мориарти, но ее голосу не хватало уверенности. — Нет ни одного портрета или фотографии Ирины, так что ваше предположение относительно личности этой женщины — не более чем гипотеза.

— А почему ваш дед, для которого Ирина Мельникофф, его правая рука, так много значила, не сохранил ни одной ее фотографии? — спросила Дана.

Айрин поднялась со стула и заявила:

— Не желаю отвечать на ваши вопросы! Где мой адвокат?

— Вы же сами отказались от него, решив, что в состоянии защищать себя сами, — напомнила Дана. — Так почему же ваш дед, великий Квентин Мориарти, уничтожил все изображения своей любимой секретарши после ее таинственного исчезновения?

— Я не желаю отвечать…

— И как тело Ирины Мельникофф, которую последний раз видели около одной из вилл в Бель Эйр, оказалось зарытым на территории поместья вашего деда?

— Я не желаю отвечать! Вы слышите?

— Уж не потому ли, что ваш дед и убил Ирину?

Тишина повисла в камере для допросов. Айрин облизнула пересохшие губы и наконец выдавила из себя:

— Чудовищно! Вы обвиняете моего деда, чья слава не уступает славе Конан Дойля и Агаты Кристи, в убийстве собственной секретарши? Да ее мог убить кто угодно и закопать в саду особняка. Например, какой-нибудь воздыхатель Ирины или сексуальный маньяк!

— Маньяки не имеют привычки покупать для своих жертв самый дорогой гроб. Вы, специалист по серийным убийцам, можете подтвердить мои слова. Маньяки бросают тела своих жертв в лесу, вывозят на свалку или оставляют на обочинах дорог. Тот, кто похоронил Ирину в гробу, любил ее. И этим человеком был ваш дед.

— Ложь! Инсинуация! У вас нет ни единого доказательства…

Дана пододвинула к Айрин бумагу из папки.

— Вот копия счета за гроб, купленный вашим дедом у одного из владельцев похоронного бюро через два дня после исчезновения Ирины Мельникофф. Гроб обошелся писателю в небольшое состояние — он хотел только самое лучшее. Якобы для скончавшейся матери своей верной экономки. Но мать экономки миссис Ли умерла еще в 1924 году, что документально подтверждено. У дорогих гробов имеется свой особый номер, и номер, указанный в счете, совпадает с номером, которым снабжен гроб, в котором покоятся бренные останки Ирины Мельникофф.

Айрин, к которой вернулось самообладание, спросила, саркастически усмехнувшись:

— Ну и зачем бы моему деду, великому писателю, убивать Ирину? Если бы ему не понравилось то, как секретарша исполняет свои служебные обязанности, он бы ее просто уволил.