Стефани - Солнце полуночи

Она была просто восхитительной. А еще она была очень теплой: сидя в кресле я чувствовал ее жар. Я не был уверен, что это нормально. Она могла заболеть после вчерашней поездки. Повышенная температура могла быть реакцией на стресс.

- О, Боже! - воскликнула Белла, сев на кровати.

Меня она не заметила, так что относить сей возглас на свой счет не стоило. С такой невнимательностью Беллы, я мог каждое утро оставаться в ее комнате, а не выпрыгивать в окно перед ее пробуждением. Правда, я не был уверен, что сейчас она окончательно проснулась. И я поддался абсолютно мальчишескому желанию подразнить Беллу.

- А твои волосы похожи на солому. Но мне так даже больше нравится!

Она мгновенно отреагировала на мой голос и повернула голову. Она выглядела сонной, растерянной, взволнованной, но абсолютно счастливой. Я даже не успел сказать что-то еще, залюбовавшись таким количеством чувств, отразившихся на ее лице. А Белла, не думая, вскочила с кровати и бросилась ко мне на колени. Теперь поток чувств захватил меня, и я с огромным трудом сохранил безмятежную улыбку.

- Ты не ушел!

Ради таких моментов я был готов все остальное время проводить в борьбе с самим собой. В ее голосе было столько радости, словно только что разрушились ее самые страшные опасения. Смущенная моим молчанием, Белла чуть отстранилась и посмотрела на меня, но я, не дав ей опомниться, обнял за плечи и прижал к себе.

- Конечно же, нет.

- Я так боялась, что все это было сном, - доверительно прошептала Белла и уткнулась лицом в мое плечо.

- Ну и примитивные же у тебя сны! - рассмеялся я, но этот смех мне самому показался нервным.

Я не ошибся в своих предположениях: стоило мне провести некоторое время вдали от нее, как запах ее тела вновь стал действовать на меня так же сильно, как и в первый раз. А еще я был прав, сравнивая себя с наркоманом: мое горло обжигала сильнейшая жажда, но я даже не хотел думать о том, чтобы затаить дыхание. Я боролся с самим собой, но продолжал жадно вдыхать этот дурманящий аромат. Мои пальцы скользили по ее волосам и коже. Теплое дыхание Беллы обжигало мое тело...

Но тут Белла резко вскочила с моих коленей и бросилась к двери. В первый момент я даже не смог понять, что сделал не так, чем мог испугать ее. Но все разрешилось само собой.

- Чарли!

- Уехал час назад, предварительно проверив аккумулятор пикапа. Должен признаться, я немного разочарован: он что, совсем тебя не контролирует?

Я постарался придать своему голосу максимум строгости, надеясь, что это еще больше позабавит Беллу. О вчерашних терзаниях Чарли по поводу дочери вспоминать можно было только с улыбкой и никак иначе. Но лицо Беллы оставалось серьезным. Она сделала шаг в мою сторону, потом вернулась к двери и задумчиво посмотрела в окно. Я едва не рычал от невозможности прочесть ее мысли. А еще от того, что она так далеко от меня. Нет, я все-таки наркоман.

- Обычно ты так не суетишься по утрам, - с лукавой усмешкой произнес я.

Мне безумно хотелось вновь усадить ее на свои колени, обнять крепко-крепко и укачивать, словно маленького ребенка, нашептывая на ухо нежные слова. Мне хотелось прикоснуться к ней губами, чтобы потом на них горел тот же огонь, что сейчас обжигал пальцы. Я гостеприимно раскрыл свои объятья, и, казалось, Белле тоже понравилось мое предложение, но я недооценил женское коварство.

- Дай мне минутку, - потребовала Белла.

- Конечно...

Минутку, час, вечность — я буду ждать столько, сколько ты прикажешь. Столько, сколько будет нужно. К счастью, чтобы умыться, Белле было нужно действительно несколько минут. Рядом с ней я словно заново вспоминал человеческие привычки. По крайней мере, теперь я точно буду помнить, что ей необходимо есть и спать. Человек... Белла была человеком. И я просто не имел права забывать об этом.

Шум воды в ванной утих, и на лестнице раздались шаги Беллы. Мои объятья по-прежнему были раскрыты, но повторения утреннего порыва не последовало. Белла осторожно села на краешек кресла и смущенно улыбнулась мне.

- Ну, нет, - тихо прошептал я и крепко прижал ее к себе.

- С возвращением!

Румянец на щеках, чуть поблекший от воды, вновь вспыхнул в полную силу. От того, как ее тело реагировало на мои прикосновения, у меня самого захватывало дух. Я снова наслаждался мелодией ее сердца, чувствуя себя гениальным дирижером восхитительного концерта. Когда оно ускоряло свой ход, мне казалось, что сейчас оно бьется за двоих — и за мое мертвое сердце тоже. Рядом с Беллой я чувствовал себя живым. Одна мысль о том, что однажды ее сердце остановится, повергала меня в панический ужас. Но я знал, что бессилен перед временем. Однажды это случится, и тогда мое существование утратит всякий смысл, ибо одно дело жить в поисках этого смысла, а другое — обрести его и потерять.