Дайанна Кастелл - Запретные желания

Присси присела на край стола; ее красивое кольцо сверкало на солнце, да и сама она просто сияла.

— Ты можешь еще все исправить.

— Машины времени не существует, Присси.

— А ты ее создай. Найди путь назад. Сэм сделал это ради меня. Он словно бы вернулся в тот день, когда мы впервые встретились и занялись любовью прямо в лифте. Тогда существовали только мы двое, и остальное не имело значения. Ради меня он бросил работу, и в этот выходной я еду в Атланту — правда, Сэм об этом не знает, — чтобы поговорить с его родителями и попытаться наладить с ними отношения. Я даже купила белую блузку на пуговицах, бежевую юбку и босоножки.

— Bay, теперь я вижу, что ты его действительно любишь.

— Я готова на все, чтобы мы были вместе, и Сэм настроен так же. Присси наклонилась и поцеловала Шарлотту в щеку. — Печальной быть плохо. Печаль разъедает душу и сердце. Ты должна найти выход для вас с Гриф-фом. Поверь, усилия того стоят, если это любовь. Задай себе вопрос, любишь ли ты его, и тогда тебе все станет ясно. — Присси посмотрела на часы. — Ого, мне пора бежать. На этой неделе мы штукатурим парадный холл и две выходящие в него комнаты. Гробовую комнату, ту, где был пожар, уже проветрили. Все отлично складывается, Шарлотта. У меня все будет как надо, и у тебя тоже. Встречаемся в семь, пока.

Шарлотта постучала ручкой по столу, прислушиваясь к удаляющимся шагам Присси.

— Мой случай безнадежен, — громко сказала она, ни к кому не обращаясь.

Вытащив из ящика стола сделанные ею чертежи для перестройки каретного дома, она улыбнулась. Два номера-люкс для молодоженов с большими окнами, выходящими в сад, с верандами, увитыми глициниями, спальни с огромными кроватями, джакузи. Ей не терпелось показать все это Гриффу. Она смотрела на результат своих трудов и блаженно улыбалась. Ей есть что ему показать. Они снова увидятся и смогут обсудить проект.

Но Грифф, конечно, покажет ей проектные чертежи мартини-бара, и они снова начнут спорить. Нет, все это плохо. Чертовски плохо. Шарлотта глубоко вздохнула и закрыла глаза. Она все равно добьется своего. Добьется во что бы то ни стало. Сегодня или никогда.

Грифф посмотрел на своих сотрудников, собравшихся в баре. Бар открывался только в четыре, так что у него оставалось полчаса на решение вопроса. Глядя на то, как все рассаживались по местам, он любовно провел ладонью по полированной стойке красного дерева, вспоминая тот день, когда бар открылся, и то, как гордились они с Отисом делом своих рук.

— Приветствую всех, — начал Грифф, — и буду краток, поскольку у всех у вас есть работа. Я оставляю свой пост главы «Магнолия-Хаус». Как вам всем известно, Шарлотта Дешон является второй владелицей отеля, и я считаю, что настал ее черед взять на себя руководство отелем. Итак, — Гриффин торопился — он боялся, что его перебьют и начнут задавать вопросы, на которые он не знал ответов, — сегодня я передаю полномочия мисс Дешон. Я рассчитываю на то, что вы окажете ей поддержку, какую всегда оказывали мне. Без вас, верных соратников, этого отеля попросту не было бы. Скажу больше: я никогда не рассматривал вас в качестве наемных работников, скорее, вы были для меня членами семьи. И… и мне будет недоставать общения с вами.

Он улыбнулся и, поклонившись ошеломленным сотрудникам, направился в кабинет. Открыв дверь, Грифф увидел Отиса.

— Ну, мальчик мой, — сказал Отис, когда Грифф закрыл дверь, — поздравляю. Ты все сделал правильно. Как ты думаешь, Шарлотта оставит мое любимое кресло здесь, чтобы я мог приглядывать за тем, как идут дела?

— Я с ней об этом поговорю. — Грифф присел на край стола, который изначально принадлежал Отису. — Мне будет очень недоставать этой работы, папа. А знаешь, я помню, как ты покупал это кресло — на аукционе, когда распродавались вещи из поместья «Мелкий ручей».

— А стол появился здесь после того, как начался ремонт в библиотеке музея Телфэйр. Ты правильно поступил, мой мальчик. Шарлотта — прекрасная женщина, она очень похожа на своего отца. Она всю себя отдаст «Магнолия-Хаус» и будет любить отель не меньше, чем мы его любили.

— А я буду любить Шарлотту.

Отис затянулся, попыхивая сигарой, и улыбнулся:

— Вот это и есть самое важное. Будь счастлив, Грифф.

В дверь постучали. Деймон вошел, не дожидаясь приглашения.

— Прости меня, мальчик. С каких это пор ты куришь сигары?

Грифф посмотрел на красно-коричневое кожаное кресло. От Отиса осталась лишь тонкая струйка дыма.

— Что происходит, Грифф? Твой отец, должно быть, в могиле перевернулся бы, если бы узнал, что ты бросаешь «Магнолия-Хаус».