Татьяна Устинова - Всегда говори «всегда»

– Ты два месяца ничем не занималась, только нянями и школами! Я уверен, что мы их потеряли. Ты же с ним так и не встретилась, с Барышевым-то?

– Нет.

– Ну и все!

Ольга потянулась к сумке, откопала телефон:

– Мне надо домой позвонить.

Но Грозовский телефон у нее отобрал. Сказал, что она полчаса назад звонила и вообще – хватит ругаться, это портит цвет лица и плохо влияет на пищеварение.

– Держи! – Дима взял со столика конверт, протянул Ольге. Она его распечатала. Внутри оказалось отпечатанное на плотной кремовой бумаге приглашение на два лица.

– На Новый год мы идем в ресторан, – пояснил Грозовский. – Закрытая вечеринка, дикий пафос, сливки общества, все, как положено. Спонсируют ребята, которым мы в прошлом году делали щиты. Я про них забыл совсем, так они сами позвонили и сказали – мы вас ждем. Ты меня везешь, чтобы я мог на свободе напиться. Идет?

Ольга положила конверт обратно на столик.

– Дим, я на Новый год никуда идти не могу. Я дома буду с детьми и с Надеждой. Куда я их дену?

Грозовский насупился.

– Ну, я не знаю… Няню вызови… Оплати ей двойной тариф.

При чем тут двойной тариф?

– Димка, пойми: дети этого праздника месяц ждут, а я уйду и их с няней оставлю!

– А что такого?

– Дим, это же дети… Мои дети…

Ольга положила ему руку на плечо, но Грозовский руку стряхнул.

– Твои дети, точно. Но у меня-то нет детей! Я, черт побери, хочу быть с тобой, а не с твоими детьми! Хотя вполне возможно, что они… прелестные малютки.

Как же он не понимает?

– Дим… Я – это не только… то, что лежит сейчас в твоей постели. Я – это еще и мои дети. И мои подруги. И моя жизнь. Я не могу о них не думать, или забыть, или сделать вид, что их нет! Я давно хотела сказать тебе, Димка…

– Что нам не нужно больше встречаться! – съязвил Грозовский. – Или нам лучше расстаться? Или мы не подходим друг другу?!

Он хотел свести все к шутке, но Ольга, кажется, шутить не собиралась.

– Нам не надо встречаться, нам лучше расстаться, и мы не подходим друг другу. Господи, неужели я все это говорю – тебе?!

– Я не знаю, кому именно ты говоришь, но слушаю именно я!

– Дим, ты классный, ты лучший, ты…

Да-да, конечно. Он в курсе. Как там? Умница, плейбой, мечта всех женщин, мачо и красавец.

– Ты потрясающий человек, но тебя раздражают мои дети, няни, проблемы, а я… вот видишь… даже не могу пойти с тобой в ресторан. Дим, дети… Они подарков ждут, хотят пироги печь, елку наряжать, куда я пойду, в какой ресторан?! Я действительно не могу!

– Ты просто не хочешь!

А ведь он прав. Чувство долга и прочая ерунда – ни при чем. Если бы она хотела в ресторан – нашлась бы тысяча и одна причина, чтобы туда пойти. Дело в том, что она не в ресторан хочет, а как раз вот печь пироги, наряжать елку, хочет видеть, как дети распаковывают подарки… Только этого и хочет на самом деле. Это для нее важнее любого ресторана, важнее работы, важнее секса… Если бы Дима мог наряжать елку с ними вместе… Если бы вместо ресторана они все вчетвером поехали кататься на лыжах… Если бы он научил Мишку удить рыбу… Но тогда это уже был бы не Грозовский.

– Дим, – Ольга приподнялась на локте, посмотрела на него очень серьезно. – У нас с тобой… просто потрясающий секс…

– Ну, и на том спасибо.

– Только мне нужно еще много всего. На елку с детьми. В отпуск всей семьей. Мишке надо дроби объяснять, а Машке надо, чтобы хоть один раз в жизни посмотреть, как она танцует в первой паре с медведем, приехал мужчина, которому она важна. И нужна. Который ради того, чтобы посмотреть на нее, бросил бы все дела. И чтоб Мишку научил в хоккей гонять. И наподдал бы ему, когда он выкрутасничает! Я очень… семейный человек, Дима. Ты со мной просто теряешь время.

Она знала, что права. И Грозовский знал. Это же очевидно. Им было хорошо вместе, волшебно, прекрасно, замечательно. Но…

Дмитрий выбрался из постели, взял со стула Ольгино платье, положил на кровать:

– Если речь идет о времени, то ты его тоже теряешь. Езжай. Тебе же нужно елку наряжать.

И вышел из спальни.

Ольге снилось, как они с детьми играют в снежки возле Чистых прудов. Потом вдруг наступило лето, лед растаял, и вот они уже катаются на лодке, а с берега им машет Надежда:

– Оль, идите скорее, что я вам покажу! Тут земляники полно! И грибов!

Лодка зарывается носом в берег, а там – никакой не бульвар в центре Москвы, а самый что ни на есть настоящий лес. И грибы, и земляника, и дятел на сосне. Они идут по лесу, аукают, перекликаются. И вдруг – тишина. Никого вокруг. Ольга понимает, что заблудилась. Начинает метаться по лесу. Темнеет, где-то ухает сова, Ольга уже бежит сквозь бурелом, кричит…