Филлис Уитни - Лунный цветок

Поезд подошел и остановился у длинной крытой платформы. У выхода нужно было показать билеты, и путешествие закончено. Это был Киото. Алан Кобб, как ни в чем не бывало, протянул руку Марсии, принял ее благодарность так, как будто его мысли были заняты другими делами, и сказал:

— Я увижусь с тобой, Лори.

Марсия стояла на станции в редеющей толпе и чувствовала себя покинутой. Присутствие Алана Кобба давало больше комфорта, чем она предполагала. Она начала воспринимать его как друга и то, что он неожиданно их покинул, удивило ее.

— Я нигде не вижу папочку, а ты? — спросила Лори, стоявшая совсем рядом с матерью.

— Это естественно, — ответила Марсия, — Он ведь не знал, на каком поезде мы прибываем.

Такси были всевозможных размеров и с разной стоимостью проезда. Она выбрала средних размеров такси и обнаружила, что водитель не знает ни слова по-английски. Он был веселым и изо всех сил хотел быть полезным. Ее беспокоило то, что японские адреса часто бывают неясными, указывают скорее квартал, чем улицу. Но их водитель быстро вел машину по серому скользкому снежному месиву, подавая резкие сигналы пешеходам, которые тут же разбегались, освобождая дорогу. Было сыро и холодно, и казалось, что обогреватель в такси не работает. Наступил конец хмурого дня, и когда они ехали по извилистым улицам меж японских домов, по мостам, между сигналящих грузовиков, Марсия не могла хорошо рассмотреть Киото. Одной рукой она придерживала Лори, и часто от сумасшедшей езды у нее перехватывало дыхание. Каким-то образом пешеходам все же удавалось вовремя отпрыгнуть в сторону, другие машины разъезжались с ними на расстоянии толщины волоса, и, наконец, они медленно двинулись по улочкам жилых кварталов с высокими бамбуковыми заборами с обеих сторон.

Такси остановилось у деревянных ворот, как будто сошедших прямо с японской картины. Ворота с покатой черепичной крышей могли служить укрытием в непогоду, и их некрашеное дерево от сырости приобрело темный серо-коричневый цвет. На заднем плане, за садом, проступали карнизы большого дома. В верхних окнах не было видно света, а нижние закрывал забор.

С внутренней стороны ворот звякнул колокольчик, который представлял из себя гибкую металлическую полоску. Когда водитель постучал в ворота, колокольчик призывно зазвенел. При этом звуке Марсия почувствовала, что ее сердце стучит так быстро, что она задыхается. Руки стали влажными, и она опасалась, что голос ее прозвучит неровно. Это был долгожданный момент — он почти наступил.

Ворота открылись, и из них выглянул японец. Произошел обмен поклонами и долгая дискуссия. Мужчина был невысоким, коренастым, и в его внешности не чувствовалось дружелюбия. Уродливый темный шрам пересекал его лоб от черной брови до линии волос. Он не был невежлив, но его поведение показывало, что он не заинтересован помогать водителю такси в решении его проблем.

Водитель вернулся к машине, качая головой. Ворота позади него были готовы закрыться. Марсия открыла дверцу машины и торопливо вышла на узкую заснеженную площадку.

— Подождите! — крикнула она. — Пожалуйста, минутку подождите!

Мужчина задержался в полуоткрытых воротах и посмотрел на нее без всякого интереса. В неясном свете уличного фонаря он выглядел бесстрастным, что отнюдь не ободряло. Но это должен был быть нужный им дом. Она не знала, куда еще ей идти.

— Я ищу мистера Тальбота, — теперь голос ее звучал почти умоляюще. — Мистера Джерома Тальбота.

Он все еще без всякого выражения смотрел на нее, не понимая.

— Тальбот-сан, — повторила она. — Это дом Тальбот-сана?

Проблеск понимания мелькнул на его лице.

— А, со десу ка? — спросил он. — Тальбот-сан? Не здесь, — и он жестом указал куда-то в темноту.

— Вы можете сказать водителю? — спросила она. — Где дом Тальбот-сана?

— Он мой отец! — выкрикнула Лори из такси.

Японец перевел взгляд с Марсии на Лори и обратно, как будто что-то его обеспокоило. Он поклонился и снова заговорил с водителем, куда-то указывая. Потом плотно закрыл ворота у них перед носом. Водитель придержал дверцу для Марсии. Ничего не оставалось, как сесть в такси.

Машина двинулась вдоль бамбукового забора к перекрестку, сверила на еще более узкую улочку и остановилась перед другими воротами. Эти были несколько шире и менее разукрашены. Снова звон колокольчика, и после бесконечного ожидания к воротам подошла девушка-японка, одетая в толстое стеганое пальто; щеки ее были румяными от холода, от дыхания шел пар.