Мэри Стюарт - Лунные пряхи

— На Франсис эта уйма раритетов, вероятно, произведет глубокое впечатление, — сухо заметил Марк. — Да и на Стратоса тоже.

— А почему нет? Возможно, все они чертовски редко встречаются в Англии.

— В том числе одуванчики? Не забывай, он прожил там двадцать лет, а Тони вообще англичанин.

— Да ладно вам, господа лондонцы. — Колин спрыгнул вниз, нимало не растерявшись. — Ничего они в этом не понимают. Можешь сказать им, что это разновидность, встречающаяся только на Крите и только на высоте двух тысяч футов. А погляди-ка на эту пурпурную штучку, черт возьми, клянусь, ее-то в Кью точно нету! Держи, Никола, — и он вручил мне охапку экзотических растений, — и не забывай, что это «данделиона лэнглиэнсис хирсута» и она жутко редкая.

— Постараюсь не забыть. — Я с благодарностью приняла у него букет, воздержавшись от замечания, что «данделиона лэнглиэнсис» по сути обыкновенная ястребинка. — Большое спасибо. Уверена, что Франсис они очень понравятся.

— Я позвоню тебе в «Астир», — пообещал Марк, — и расскажу, как идут дела. А потом, полагаю, мы увидимся в Афинах?

— Если не встретимся сегодня ночью в Дельфиньей бухте, — весело заметила я. — Пока. До встречи в Афинах. Колин, веди себя хорошо и позаботься о Марке. А обо мне можете не беспокоиться. Со мной все будет в порядке.

— Это были ее знаменательные последние слова, — радостно прокомментировал Колин.

— Заткнись, болван, — сердито оборвал его Марк.

Ламбис покинул меня возле камней, положенных для перехода через речку, — очень вовремя, как оказалось. Рядом с придорожным алтарем меня поджидал Тони, сидя на камнях в гуще вербены и покуривая.

— Приветствую вас, моя радость. Хорошо погуляли?

— Чудесно. А кузина моя, как я поняла, выдохлась и вернулась к чаю?

— Вернулась. Она, видать, ничуть о вас не беспокоилась, однако я, признаться, собирался пойти поискать вас. По этим горам не стоит гулять в одиночку.

— Да, наверное. — Я присела рядом с ним. — Но я все время шла по тропинке, к тому же, если подняться достаточно высоко, видно море. Право же, я бы не заблудилась.

— Но вы могли подвернуть ногу. Хотите сигарету? Нет? И тогда нам бы пришлось всю ночь вас разыскивать. Вот ужас был бы!

Я засмеялась.

— Да уж. Но нельзя всю жизнь прожить в ожидании худшего. И потом, мне так хотелось увидать ту церквушку.

— Ага, так вот где вы были!

— Да. Мой приятель-датчанин рассказывал мне о ней, а мистер Алексиакис сказал, что ее легко отыскать, если все время придерживаться тропинки, вот я и пошла. Далеко, конечно, но игра стоит свеч, верно?

Тони выпустил кольцо дыма и, грациозно запрокинув голову, наблюдал, как оно расширяется, расплывается и наконец рассеивается в воздухе.

— Откуда мне знать, дорогая, дальше этого места я никуда не ходил. Горы не моя стихия.

— Серьезно? Франсис говорит то же самое. Вообще-то раньше она любила горы, но однажды сломала щиколотку и слегка хромает, так что теперь много по горам не лазает.

Это было правдой.

— Она так и сказала. Это для нее?

— Да.

Я нерешительно взглянула на свои цветы. Мы с Ламбисом, пока спускались, добавили к букету что смогли, но даже при самом лояльном отношении едва ли можно было назвать эту коллекцию достойной восхищения профессионального ботаника. Я намеревалась выдернуть из букета наиболее неподходящие экземпляры, прежде чем доберусь до гостиницы; теперь же мне оставалось лишь надеяться, что Тони не заметит, что большинство жемчужин из моей коллекции растут прямо на деревенской улице.

— Не знаю, правда, понравятся ли они ей. — Я с надеждой подняла на него глаза. — Вы разбираетесь в цветах?

— Ну, розу от лилии я могу отличить, и еще орхидею — от них обеих.

— Я и сама-то не слишком большой знаток. Собирала все подряд, что попадалось на глаза. Вот в птицах я больше понимаю, но Франсис говорит, я и тут не сильна. — Я повертела охапку цветов. — Наверняка большинство из них ничего собой не представляет.

— Для начала, это вот одуванчик. Право же, дорогая…

— А вот и нет, это ястребинка, совсем другое дело. Этот вид называется «лэнглиэнсис хирсута» и растет только выше двух тысяч футов над уровнем моря. Уж это-то я знаю. Франсис просила меня поискать ее.

— Вот как? Что ж, видать, вы не зря провели день. Встретили кого-нибудь наверху?