Талия Лайон: Девушки в бегаъ

И тут новое, странное чувство овладело Кэти: она словно бы вмиг отупела. Впрочем, это было то, что надо. Чарльз ее дурачил, обманывал, потому-то она так сильно и расстроилась, но при чем тут любовь? Какая же она глупая! Просто круглая дура. Надо же было позволить Чарльзу обмануть себя самым ужасным образом! Совсем она ослепла, что ли, чтобы так верить каждому его слову? Ладно, потерять любовника не так больно, как утратить самоуважение!

Тем не менее глаза ее были на мокром месте, и слабая попытка убедить самое себя в том, что гордость имеет большее значение, чем любовь, уже терпела провал. Сердце ее на самом деле болело, а ей всего лишь хотелось расплакаться, но она уже лет сто не ревела… Иногда, конечно, на глазах появлялись слезы, но чтобы зарыдать по-настоящему…

Кэти проглотила подкативший к горлу ком и быстро взглянула на часы, пока еще слезы не затуманили ее взор. Пять часов, практически конец рабочего дня — в любом случае пора уходить. Сегодня, как обычно, они с Лизой в шесть часов встретятся в баре, а потом вместе отправятся домой. Кэти решительно вздохнула. Нет, она не станет, черт побери, рыдать из-за Чарльза! Она просто в шоке, вот и все. За какие-то несколько минут ее мир рухнул, но неспешная прогулка через Мейфэр, по улице Риджент к Сохо поможет ей прийти в себя.

Кэти поднялась, думая о том, что сейчас ей больше всего хотелось бы сесть на корабль, плывущий в Китай. Надо уехать отсюда, все бросить и спрятаться где-нибудь, чтобы зализать свои раны, как это делает раненый зверь. Но она осталась без работы, и единственное место, куда она может побежать завтра, — это агентство по трудоустройству. Да будут прокляты все женатые мужчины, особенно голубоглазые по имени Чарльз! Да будут все они прокляты!

— Бутылочку белого вина, Брюс. Впрочем, сейчас подошел бы и медицинский спирт. — Лиза плюхнулась на стул в баре под названием «Бочка», собираясь вином залить свою печаль. Чертовски отвратительный сегодня день.

— Ты за рулем? — уточнил Брюс, бармен родом из Австралии.

— Ну ладно, — вздохнула Лиза, сдаваясь. — Полбутылки вина и минералку. — Она глуповато ухмыльнулась. — Хорошо хоть ты присматриваешь за мной. Судя по всему, сегодня со мной может случиться все, что угодно.

На смуглом, красивом, с крупными чертами лице Брюса появилась усмешка. Он в мгновение ока откупорил бутылку.

— Плохой день?

— Ужасный! Еще один такой, и лететь мне на своем автофургоне над каньоном, — с несчастным видом пробормотала Лиза.

— Жизнь бесценна, дорогая, — засмеялся Брюс, сунув пробку от бутылки себе за ухо. Лиза и Кэти всегда размышляли, что бармен потом делал с этими пробками — пускал на курево или украшал ими поля своей шляпы?

— Шучу, — снова вздохнула Лиза. — Ты не хочешь купить пятьдесят одну штуку свежеиспеченных порционных пудингов «тоффи»?

Выцветшая на солнце бровь Брюса поползла вверх. Он словно говорил: «Ты, верно, опять шутишь, Лиза?!» Та презрительно отмахнулась. Нет, ей было не до смеха.

Сунув под мышку бутылку минералки и взяв в руки бокалы с вином, девушка направилась к мраморному столику в углу бара. Кэти, похоже, опаздывает. Лиза хмуро уставилась в зеркало над столиком. Ей, наверное, не стоило так коротко подстригать на лето свои белокурые волосы: ведь когда Далила отрубила волосы Самсона, силы оставили его. А поначалу короткая стрижка казалась знамением перспективной карьеры. Кроме того, это было гигиенично — волосы не попадали в суфле, когда она готовила.

Когда-то она продавала в офисах западной части города сандвичи и пирожки домашнего приготовления в привлекательной упаковке из пестрой ткани, но недавно решила заниматься обедами на заказ. А поскольку вся еда готовилась в тот же самый день, приходилось чертовски рано вставать каждое утро. Казалось бы, кулинарные способности гарантировали ей успех, но она упустила из виду роль Филиппа Мейнуоринга в ее жизни. Вместо того чтобы глазеть на него с восхищением и дрожью в коленях, ей стоило бы прислушаться к его словам. Почему, Боже мой, почему она не прислушалась?!

Не успела Лиза пригубить изумительное вино, изготовленное в Южной Африке, как в бар влетела Кэти.

— Можешь себе представить?! — выпалила она, плюхнувшись на тяжелый стальной стул. — Сегодня случилось такое, что я решила пройтись пешком. И по дороге сломала каблук. Пришлось выложить сорок фунтов стерлингов за новую пару выходных туфель, которые мне совершенно не нужны. Вообще-то они стоят пятьдесят, но мне сделали скидку, потому что один немного выцвел на солнце, пока стоял на витрине. Думаю, никто ничего не заметит, если я скрещу ноги.