— Нет, это было бы очень рискованно. Детектив может копнуть глубже, а, следовательно, узнать, что твой муж — двоеженец. Если бы такое произошло, он держал бы его в руках и получил возможность без конца его шантажировать. Нет. Здесь никому нельзя доверять. Дело очень серьезное. Ты сама проведешь мужа на вокзал и проследишь, не ищет ли он глазами ту женщину. Если они и едут вместе, то наверняка будут весьма осторожны. Возможно даже, что возьмут билеты в разные вагоны.
Я забеспокоилась.
— Вы, дядюшка, считаете, что Яцек хочет бежать вместе с ней?
— Ничего я не считаю, — пожал он плечами. — Но допускаю и такую возможность.
— Это было бы ужасно. А что же мне тогда делать?
— Нужно предпринять какие-либо ухищрения, чтобы задержать Яцека. Например, сделай так, чтобы он не смог зайти в вагон. Понимаешь, малышка?
— Но каким образом?
— Какая ты еще неопытная! — засмеялся дядя — Это же совсем не трудно. Сделай вид, что потеряла сознание. Тогда ему придется хлопотать возле тебя, и он останется. А мы выгадаем время, чтобы придумать что-то другое. Я в свою очередь попробую разыскать ту женщину. Просмотрю письма в нескольких крупных отелях. Способ не бог весть какой, но поскольку другого нет… Значит, договорились. Вечером я тебе позвоню: расскажешь, как все было.
— А какую причину придумать, чтобы поехать провожать Яцека? Я никогда этого не делаю.
— Тебе совершенно ни к чему его провожать. Приедешь на вокзал через несколько минут после него и скажешь, что забыла дать ему какое-то поручение в Париж.
Ей-богу, у этого дяди Альбина ума на троих хватит! Конечно, я точно выполнила все его указания. Домой вернулась вовремя, даже раньше Яцека. Его несессер и чемоданчик были уже упакованы. Когда он пришел, как раз зазвонил телефон. Я сняла трубку и услышала незнакомый женский голос. Сердце мое забилось сильнее.
— Пана Реновицкого можно?
Сама не знаю почему, но я была уверена: это она. Яцеку звонит много людей, и на этот раз я бы голову дала на отсечение, что это она. Поэтому спросила:
— А кто его просит?
И тут же Яцек неожиданно, почти грубо выхватил у меня трубку и сказал:
— Позволь, это меня.
Я вышла в соседнюю комнату, однако оставила дверь открытой и хорошо слышала все, что он говорил. Но, к сожалению, Яцек был слишком осторожен. Кроме «да» и «нет», я не слышала ни слова. К тому же и разговор длился всего минуту или две.
Яцек подошел ко мне с преспокойным выражением лица и объяснил:
— Это секретарша Лясковского.
Наверняка врал. Да еще так бессовестно. Я едва сдержалась, чтобы не сказать этого ему в глаза. Но, пожалуй, Яцек и сам заметил, что не верю ему. Не потому ли он и попрощался так ласково и сказал, что будет скучать по мне. Сколько же неискренности в этих мужчинах!..
Как только машина отъехала от дома, я быстренько оделась и выбежала к такси. Нельзя было терять ни минуты. Когда такси остановилось у вокзала, я чуть не стремглав выбежала на перрон и, к счастью, успела встретиться с Яцеком. Он шел вдоль поезда за носильщиком с его чемоданчиками. Я внимательно присмотрелась к нему и заметила, как он каждый раз осматривается вокруг, видимо ища кого-то глазами. Вдруг обернулся и заметил меня.
Наверное, я очень забавно выглядела и так бестолково объясняла ему, какие именно чулки мне нужны, что Яцек смотрел на меня с нескрываемым удивлением. Потом, словно ничего не произошло, сделал запись в блокноте о чулках и снова оглянулся.
Я не выдержала и спросила:
— Ты кого ищешь?
— Да, — кивнул головой Яцек. — Со мной едет пан Мельхиор Ванкевич, и я боюсь, чтобы он не опоздал. У нас спальное купе на двоих.
К моему удивлению, оказалось, что он сказал правду. Перед самым отходом поезда действительно появился пан Мельхиор, немного запыхавшийся, но, как всегда, очаровательный. Он буквально засыпал меня комплиментами. Вот глупый вид я имела!..
Я прошла через все вагоны и не увидела ни одной женщины, достойной внимания. Нет, Яцек ехал без той. Я вернулась домой намного спокойнее. Около десяти позвонил дядя Альбин, я обо всем отрапортовала и узнала, что он тоже начал поиски.
Очень напряженный был день.
Этот Тото — настоящий кретин. Уверен будто весь мир вертится вокруг него. Мое волнение он объясняет тем, что его видели вчера в «Коломбине» с Мушкой Здроевской. Вот бы я стала еще ревновать к какой-то Мушке! А этот бестолковый еще извиняется и клянется, что его с ней ничего не связывает. Да пожалуйста, пусть себе имеет хоть сотню Мушек и с каждой по пять близнецов. Я так ему и сказала. Здесь у человека такая трагедия, а он о каких-то Мушках… К тому же она косоглазая.
Читать дальше