Владимир Колычев: Правильная девчонка

Валера проницательно глянул на Вику, кивнул, давая понять, что прочел ее мысли. Поднялся, переместился на кухню.

Он сел за стол, а она встала у мойки. Надо было вымыть турку, а дальше по порядку — молотое зерно, сахар, вода, ну а там уже и кофе.

— Я Люду на днях видел, — сказал он.

— Я тоже.

— Сын у нее, да?

— И дочь.

— Ну, дочь не от меня.

— Забудь.

— Я бы с радостью, — усмехнулся он. — Но у меня память слишком хорошая…

— Очень хорошо.

— А у тебя как с памятью?

Вика стояла к нему боком, но почувствовала его взгляд, который мягко скользил вверх по ноге — под подол. И не ощутила при этом ни тревоги, ни раздражения. Но не было и возбуждения.

— Память у меня есть. Но девичья.

— Помнишь, как ты приглашала меня на танец?

Вика глянула в сторону от него и усмехнулась. Был момент, когда она даже готова была признаться ему в любви. Но сейчас об этом даже вспоминать стыдно.

— Я завязала с танцами.

— Чего так?

— Танцоры разбежались.

Родик уехал учиться в Москву, Юрку забрали в армию, там он до сих пор и служит — по контракту. Но без них личная жизнь не остановилась. Был у нее парень, был роман. Было, но прошло, ничего не осталось.

— А я ведь часто думал о тебе.

— Ну, хоть кто-то думал, — усмехнулась она.

— Ты тогда совсем девчонкой была… — Его взгляд уже не просто скользил по телу, он обжигал, как холодная медуза.

— Дурой была. А сейчас поумнела. И не надо на меня так смотреть… За кофе лучше посмотри!

Она оставила турку на плите, а сама ушла в комнату. Надо было снять халат, надеть спортивный костюм. Он у нее мешковатый, как раз то, что нужно для маскировки.

Она скинула халат, потянулась за курткой. И в это время открылась дверь. А на ней только трусики.

Вика встрепенулась, схватила куртку, набросила ее на себя спереди.

— А бояться не надо, — сказал Валера, переступая порог.

— Пошел к черту! — Вика смотрела на него ошалелыми от возмущения глазами.

Но это его не останавливало. Он подошел к ней и обнял за талию. А в память ударили воспоминания. Тогда, семь лет назад, Валера на ее глазах обнял Люду. Она уперлась, но перед его напором устоять не смогла. И это произвело на Вику сильное впечатление — до мурашек по коже.

И сейчас ее вдруг покрыло гусиной кожей. И тело вдруг перестало слушаться. Перед был худо-бедно закрыт, а спина обнажена — на нее и легла его крепкая мозолистая ладонь.

— Я только о тебе и думал, — сказал он, приближая к ней лицо.

И снова воспоминания ударили, как шампанское в голову. Юрка целует ее в губы, а она думает о Валере. Сколько раз Вика представляла его поцелуй на своих губах… А однажды она даже легла с ним в постель. Пусть и в мыслях, но легла.

— Тебя никто не заставлял, — в состоянии глубокого ступора пробормотала она.

— Ты заставляла… Ты же любила меня, да?

— Нет.

Его губы были совсем близко. От него пахло перегаром и сигаретами, но Вику это не смущало. От Эдика с его странным пристрастием к чесноку и луку она и не такое терпела.

— Да. Я знаю.

— Уходи.

— Я тебя люблю, — закрывая глаза, прошептал Валера.

И Вика вдруг перестала чувствовать пол под ногами. Это же она должна была признаться ему когда-то в любви, но все вдруг встало с ног на голову.

Валера поймал губами ее губы, и кровь хлынула в голову. А внизу живота проснулся пчелиный рой.

Но ведь это же не любовь. Это всего лишь эхо из прошлого. Нахлынувшие воспоминания, давние увлечения воспламенили кровь, и Валере уже ничего не стоит подбросить дровишек из настоящего. Но это будет уже не любовь, а блудство через букву «я». А Вика не такая…

— Уйди! — Она оттолкнулась от него, вырвалась.

— Не хочешь, не надо… — Он смотрел на нее с улыбкой уверенного в своей правоте человека. — Но я все равно тебя люблю.

— Иди ты знаешь куда?

— Извини.

Он повернулся к ней спиной, вышел из комнаты. Вика еще не успела надеть костюм, как послышался звук, с каким закрылась входная дверь. Из груди вырвался вздох облегчения.

Вика видела, с какими глазами уходил от нее Валера. Поэтому она ничуть не сомневалась в том, что скоро он вернется. Но эта мысль ее уже не пугала. Да, он распустил руки, но насиловать не стал. Именно поэтому его и не стоило бояться…

Почти всю ночь на ногах. В сто шестнадцатом номере пьяная драка — пришлось милицию вызывать, из триста четырнадцатого номера в больницу забрали постояльца — с приступом аппендицита. И это не считая жалоб и всяких нестыковок с бронированием номеров… Вика практически не спала, но утро встретила с бодрой улыбкой и до самого окончания смены выглядела свежей, как новая банкнота на фабрике Гознака. Да и сейчас вид еще вроде бы ничего. Но состояние, как у вареной курицы. Сейчас бы домой, в ванную, и спать, спать… Сейчас подъедет троллейбус, шесть остановок, и она дома.