Владимир Колычев: Правильная девчонка

— Вик, ну чего ты? — обиженно протянул он.

Она все поняла. Родик нарочно подстроил эту сцену с «Мерседесом» и личным водителем. Отец у него занимался бизнесом, преуспевал, отсюда и деньги, и машина. Но это же не значит, что Родик должен задаваться и хвастаться. Если бы у Вики был богатый отец, она бы так себя не вела.

— Ну пошли пешком! — Родик догнал ее.

— Отстань!

Но Родик не отставал.

— А хочешь в парк сходим? В кафе!

— Мороженое, пирожное?

— Ну да.

— Ты сам как пирожное! — засмеялась Вика.

Родик на аппетит не жаловался. Лицо сытое, в теле жирок. Танцевал он хорошо, с полной отдачей, но лишний вес, как ни пытался, согнать не мог. А если бы не танцы, он точно бы превратился в самого натурального жирдяя.

— Ну, я не буду… А тебя пирожное не испортит…

Его машина с водителем осталась далеко позади. И Родик растерялся, увидев на своем пути Юрку.

— Будет тебе сейчас на пирожное! — с надеждой глянув на Юрку, сказала Вика.

— Я тебе говорил? — Юрка с ходу надвинулся на Родика.

Тот сначала остановился, затем сдал назад.

— Что говорил? — пробормотал Родик.

— К Вике не лезть!

— А она что, твоя?

— Моя! — Юрка ударил его кулаком в челюсть.

Родик не удержался на ногах, упал. И вид у него был такой испуганный, что Вике стало смешно. Его затрясло от страха и от чувства собственной беспомощности, а Вика засмеялась в голос. И Родика это взбесило.

— Смешно?! — заорал он, поднимаясь. — Ну ладно! Смеется тот, кто смеется последним!

— Иди отсюда, последний! — засмеялся Юрка.

Но Родик на него даже не глянул. Он с дикой злобой смотрел на Вику. Как будто это она и ударила его, и обозвала. Ну да, от Юрки же схлопотать можно, а Вика не ударит.

— Тебе сказали, пошел! — презрительно скривилась она.

— Ну, смотри!.. И ты у меня попляшешь! — Наконец-то Родик осмелился поднять голос на Юрку.

— Пошел, говорю! — Юрка надвинулся на него, и Родик, поджав хвост, стал отступать.

А когда отошел от своего обидчика на безопасное расстояние, пригрозил:

— Ты у меня еще кровавыми соплями умоешься!

— Ну ты и козел!

Юрка стремительно пошел на сближение, Родик не выдержал и побежал во весь опор. А Вика продолжила путь. И Юрке пришлось ее догонять.

— Ты куда? — спросил он.

— А куда мне еще идти?.. Конечно, домой!

— Ну да… — кивнул он. — А то я подумал, может, в парк?

— В какой парк? Завтра последний звонок, экзамены на носу.

— Ну, можно завтра. После звонка…

— Ну, если угостишь мороженым, то можно и сегодня, — пожала плечами Вика.

В конце концов, еще не поздно, еще часа два до темноты. Уроков уже не задают, а экзамены еще не начались. Действительно, почему бы не прогуляться. Вон Людка по ресторанам ходит. И с мужчинами целуется… Может, и ей попробовать?

Сначала было мороженое, затем качели, и так, пока темнеть не начало. Юрка пошел провожать Вику домой, но повел ее какой-то странной дорогой. Людей нет, по обе стороны тротуара — кусты высотой в человеческий рост. А потом тротуар вдруг свернул в сторону и пропал. Они оказались за кустами, где ноги утопали в траве по щиколотку.

— И что это значит? — спросила она.

Юрка ничего не говорил. Он просто влюбленно смотрел на Вику и медленно притягивался к ней. Она все поняла. В любви он уже признался, значит, пора переходить к поцелуям. А почему бы и нет?

Его губы уже были совсем близко, она чувствовала его дыхание. Поцелуй он, говорят, сладкий, хмельной. Вика закрыла глаза, настраиваясь на головокружительные ощущения. И действительно, она испытала волнительное чувство, когда их губы слились. Чувство единения с мальчиком, который нравился, приятно бодрило кровь. Губы у Юрки не то чтобы сладкие, но не было никакого отвращения, чего так боялась Вика, представляя себя в объятиях мужчины.

Но Юрка разошелся, его язык вдруг оказался у нее во рту, заскользил по верхней десне. Это было так глупо.

— Уйди! — Вика оттолкнула Юрку, вырвалась, выскочила на тротуар.

Он бросился за ней.

— Ну, я больше так не буду! — В его голосе звучало удивление.

Он же показал ей мастер-класс, как нужно целоваться, и непонятно, почему Вика так возмутилась. Может, ей чересчур понравилось, и потому стало страшно. За себя…

— А больше и не будет!

Вика ускорила шаг. Не вернется она больше к начатому, и пусть Юрка ее не уговаривает. Не хочет она больше целоваться. А если хочет, то лишь с одним мужчиной. Вот если бы Валера поцеловал ее с языком, она, скорее бы всего, не возмутилась. А, возможно бы, потеряла над собой контроль.