Владимир Колычев - Правильная девчонка

— Обязательно… Кто это был? — Юрка кивком показал на дверь.

— Да к Люде приходил… Ты его не убил?

— Да нет, нормально все… Но больше к тебе не полезет.

— Да больше я его к себе не впущу, — мотнула головой Вика.

— К сестре, значит, приходил? — Юрка откровенно любовался ею.

— К сестре.

— Пришел к сестре, а крыша съехала на тебя.

— На меня.

— Ты знаешь, я его понимаю. Ты такая… Так, давай сходим куда-нибудь. А то и у меня сорвет крышу.

— Ты меня пугаешь.

— Я и сам себя боюсь.

Вика кивнула. Она сама повела себя глупо, позвав Родика к себе. Надо было с ним в кафе сходить, посидеть за столиком на глазах у людей, тогда, глядишь, он бы и не потерял над собой контроль. И Валеру нельзя было впускать в дом. Надо было выйти к нему и закрыть за собой дверь. В подъезде он бы руки распускать не стал… Видно, Юрка знал, как ведет себя мужчина, помещенный в замкнутое пространство наедине с женщиной. А ей такое поведение не нужно. Хватит с нее на сегодня приключений. Юрка хорош собой, в нем столько магнетизма, но лучше к нему не притягиваться. А еще лучше на бочок, на бочок, и спать — в гордом одиночестве.

Но Юрку прогнать Вика не могла. Во-первых, она вдруг поняла, что соскучилась по нему. А во-вторых, он очень здорово помог ей… А в-третьих, Юрка для нее сейчас — знак судьбы. Это же нашествие какое-то. Не успел появиться Валера, как всплыл Родик. И в тот же день — как снег на голову — Юрка… Что все это значит? За что ей такое наказание? Может, Юрка расскажет?

Июнь месяц обещал быть таким же гнилым, как май. Если не дождь, то холод, а чаще всего и то, и другое.

— Замерзла?

Не дожидаясь ответа, Юрка стянул с себя джемпер и набросил на нее.

— Спасибо. — Вика поежилась, давая понять, что она действительно замерзла.

Они уже посидели в кафе, и теперь он провожал ее домой. По темноте. Дождя нет, но сыро и ветер. Зато в душе светло и сухо. И это все Юрка. С ним все было так легко и просто. И с ним самим все ясно. Служил срочную, заключил контракт, который не стал продлевать. Домой вернулся, чтобы начать новую жизнь на гражданке. А для этого ему нужна Вика. Оказывается, он все эти годы думал о ней.

За эти годы он ни разу не позвонил, не дал о себе знать, но Вика почему-то верила ему. Слишком уж он простой, чтобы хитрить, сочинять.

— А помнишь, как ты Родику нос разбил? — спросила она.

— Нашла что вспомнить, — фыркнул Юрка.

— Он меня завтра в ресторан пригласил.

— Родик?!. Он что, здесь?

— Сегодня объявился. Как будто из-под земли вырос. И ты сегодня… Вы что, сговорились?

— С кем? С Родиком?!. Да я его и знать не хочу.

— Не хочешь?

— А придется! — вскинулся Юрка. — Я ему тебя не отдам!

— Ух, какой грозный!

— Не веришь?

— Ну, если я вещь, то как я могу верить или не верить?

— Почему вещь?

— Ну, если это ты решаешь, отдавать меня или нет, значит, вещь.

— Нехорошая шутка… И ситуация нехорошая… Он от тебя так просто не отстанет. А убивать я его не хочу.

— Не отстанет?

— Да ты как магнит!

Юрка вдруг остановился и, мягко взяв Вику за плечи, развернул к себе лицом. И притянулся к ней животом.

— Ты даже знаешь, какое место самое намагниченное? — усмехнулась она.

— Я не знаю, я чувствую, — отстраняясь от нее, сказал он.

— Стрелкой компаса?

— Мне кажется, это не тот случай, когда можно шутить. — Его голос звучал на удивление серьезно.

— И на кого твоя стрелка раньше показывала? На Цаплину?

— Давай не будем.

— Конечно, не будем. Или другой компас для своей стрелки поищи. В ней и крутись.

— А ты с Родиком, да?

Вика глянула на Юрку с возмущенным удивлением. Кто он такой, чтобы лезть к ней в личную жизнь? Где он пропадал столько лет? Кому вкручивал свои азимуты?.. А тут вдруг приперся, раскомандовался. Как будто право имеет указывать, с кем ей и как жить.

Она отдала ему джемпер и, гордо расправив плечи, продолжила путь. Но Юрка не шел за ней, не преследовал. С одной стороны, это хорошо, но с другой — обидно. Приехал, наговорил, а как дела коснулось, так в кусты. Как будто он не знал, что все женщины вредные и капризные. И обида в них может говорить на разных языках, в том числе и на матерном.

Юрка догнал ее, когда она переступала порог своей квартиры. Он подкрался к ней бесшумно, мягко обнял сзади, легонько подтолкнул. Вика не видела его, но почувствовала. Столько в нем огня — яркого, не обжигающе горячего. Валера не такой. А Родик вообще никакой…

— Уйди, — тихо сказала она.