Наталия Левитина - Неприятности в ассортименте

– Конечно тебе. А это – Юле.

– Парфюм? – проводила Анюта взглядом протянутую мне коробочку. – Супер! О, у мамы такие есть. Они очень дорогие. Ну ты, Никитос, даешь!

– Спасибо, – смущенно пролепетала я, принимая нежданный подарок.

Что это вдруг?

Чувствует себя виноватым?

И для этого уже есть повод?

– Чувствую себя виноватым, – прочитал мои мысли Никита. – Опять испортил выходные, да? Мне очень жаль, поверь. Но скоро Генри уедет. И свободного времени станет побольше.

Генри скоро уедет?

Одна?!

Я замерла от восторга, чувство радости, надежды и счастья захватило меня. Но всего на одно мгновение. В следующую секунду я сникла. Почему Никита говорит о Генри так спокойно и отстраненно? Так мужчина говорит о взятой вершине.

У них уже все было?

И именно поэтому он утратил интерес к француженке?

Сердце заныло от тоски.

– Мы поиграем в лошадку? – игриво поинтересовалась у Никиты Аня. – Обмотай меня шарфиком, вот так, да, и держи, держи, я буду лошадкой!

– Наверное, ты пони, ты ведь маленькая.

– Нет, я не пони. Я Анна Таирова, три с половиной года, проживаю по адресу: улица Весенняя, дом четыре. Мой мобильный телефон: восемь-девять-девять-три-шесть-ноль-пять-один-пять-два-шесть. Мой домашний телефон: два-один-ноль-три-ноль-четыре-пять. Код города…

Да, воспитательница определенно права.

У нас гениальный ребенок!

Замдиректора компании «Фростком» с явным удовольствием поскакал следом за лошадкой. Надо сказать, однокомнатная квартира – самое приспособленное место для ипподромных скачек. Я прижалась к стене, чтобы не затоптали копытами.

В городской парк мы отправились не с Никитой, а с Нонной. Экс-предпринимательница стала третьим звеном нашей разнокалиберной компании. Она произвела впечатление на ребенка.

– Вау, Нонна, – сказала Анечка, – ты такая красивая. Такая яркая!

– Вот видишь, Юля, ребенок все понимает, – самодовольно вздернула подбородок бизнес-леди. – А вы с Ириной постоянно твердите: зачем это надела, зачем то надела.

И подруга победоносно громыхнула монистами, украшавшими (вкупе с разноцветными стразами и золотым шитьем) ее топ. Я пригляделась к рисунку на бюсте Нонны. Кажется, это был двуглавый орел.

Да, ярко.

Что и говорить.

Хотя вместе с белыми капри смотрится даже неплохо.

– Ты красивая, как павлин! – сказала Аня.

– Спасибо, солнышко, – умилилась Нонна. – Какой чудесный ребенок!

…Мы сидели в центре карусели, под разноцветным светофором – на скамейке для родителей. Анна «ехала» в автомобильчике и гордо посматривала по сторонам. Еще она ревниво следила, чтобы мы никуда не сбежали. Под нами с лязганьем ворочались железные внутренности карусели, скрипел механизм. Билетерша в лимонном фартуке привалилась к перилам и отрешенно смотрела в синее небо. За ограждением толпились папаши. Каждый послушно махал рукой, когда мимо проплывало в машинке его чадо, а в промежутках присасывался к бутылке с пивом. Июньское солнце припекало, но густые кроны тополей и осин давали хорошую тень, а сосны наполняли воздух приятным и терпким ароматом леса.

– Умная девочка, выбрала мерс, – заметила я.

Капот Аниного автомобиля украшала эмблема знаменитого концерна.

– Умная девочка выбрала бы «мазду», – возразила Нонна. – Она сейчас лидирует по качеству.

– Ну, такой марки здесь нет. Только мерсы, «фольксвагены» и БМВ.

– Тогда ладно. Вспомни, Юль, когда у тебя было все плохо – проблемы с Никитой, нехорошая история с сиреневым тренчкотом, – мы с Иришей катались как сыр в масле. У нее назревала свадьба с Таировым, у меня бушевал роман с Романом. А теперь? Лишь ты одна благополучна. А мы с Ирой в полном ауте.

– У меня и сейчас все плохо, – кисло призналась я.

– Да брось!

– Серьезно. Во-первых, я не могу отстраниться от Ириной беды. Я постоянно думаю об этом. Найдем ли мы Льва? А если нет, как Ира будет жить дальше?

– Да, все это ужасно.

– Еще и отец Льва загремел в больницу.

– Пришлось подсуетиться, чтобы определить его к хорошему врачу.

– Может быть, лучше было бы положить свекра в какую-нибудь частную клинику? У Иры ведь есть деньги. Я послушала ее рассказ про областную больницу, и у меня волосы встали дыбом от ужаса.

– Нет, Юля, частная клиника – это последнее, куда следует обращаться в случае болезни.

– Почему?

– В таких клиниках особый взгляд на пациента. Если у человека есть деньги, то он просто не имеет права быть здоровым. Он обязан долго и вдумчиво лечиться от всего на свете. И там с удовольствием пролечили бы Дениса Трофимовича от инфаркта, диатеза, перхоти и мастита.