Виктория Хольт - Гробница Фараона

А вот и открытое пространство в стене, это всего лишь небольшая ниша, такая же, в какой встречались Ясмин со своим возлюбленным. Я шагнула в нее и наступила на какой-то предмет. Что-то блестящее. Золотой спичечный коробок. Странная находка в таком месте, это современная вещица. Я повертела коробок и увидела гравировку: «Э. Трэверс».

Спичечный коробок сэра Эдварда! Значит, он был здесь.

Я едва не потеряла сознание от своего открытия. Сэр Эдвард был здесь, но когда? В день, когда он умер? Или он умер, потому что приходил сюда? Но он вернулся во дворец. Он никому не сообщил, что нашел, но Тибальт заметил, как он взволнован. Потом он поужинал. Кто готовил еду для него? Мустафа и Абсалам, у которых татуировки головы шакала, слуги паши.

Сэра Эдварда убили. Убили потому, что он нашел это место. Наверное, по приказу паши. Паша хотел заставить нас уехать ни с чем. Почему? Есть что-то такое, чего он никогда не позволит нам обнаружить. Если паша интересуется археологией, почему он готов убивать и не позволяет делать открытия?

Потому что он сам желает их сделать.

Я вспомнила пухлое лицо паши, его масляные губы, жующие челюсти: «Существует легенда, которая гласит, что мы разбогатели, грабя усыпальницы».

Неужели он продолжает увеличивать свои богатства таким противозаконным путем?

Тогда становится ясным, что археологи, которые могут разоблачить его, совершенно нежелательные для него люди. Поэтому он предоставил нам свой дворец, его слуги прислуживали нам, его люди запугивали нас.

Я знала, что это правда. Но я не знала ответа на другой вопрос: зачем он приказал привести меня сюда?

Видимо, Леопольд Хардинг тоже его слуга. В газетах появится статья: «Исчезновение супруги археолога. Леди Трэверс, супруга сэра Тибальта, вышла из дворца, где проживали участники экспедиции, и ее не видели уже два дня… три дня… неделю. Предполагается, что она умерла. Почему она исчезла? Это вновь действует проклятие фараонов. Мы не забыли, что несколько месяцев назад супруга другого археолога умерла в результате несчастного случая».

Статью прочитают Доркас и Элисон. Я уже вижу их несчастные лица. Они будут страдать.

Этого нельзя допустить, Надо найти выход. Я зажала в ладони спичечный коробок сэра Эдварда как счастливый талисман.

Какая темнота! Или фонарь стал хуже светить? Что делать, когда он совсем погаснет? Сколько можно прожить в таких обстоятельствах?

У меня онемели ноги, не знаю, от холода или страха. Перед глазами возник рисунок летучей мыши…

— Господи, помоги мне, — начала я молиться. — Скажи мне, что делать. Пусть меня найдет Тибальт. Пусть он захочет найти меня живой, а не мертвой.

Когда нам нужна помощь, мы всегда обращаемся к Богу. Но зачем говорить ему, что делать. Будет его воля — и я выйду отсюда живая, только в этом случае.

Мне послышались шаги, но это только стук моего сердца, он отдается молотом в ушах.

Я заговорила вслух:

— Тибальт, ищи меня — и найдешь. Ты найдешь ту дверь. Зачем здесь та дверь? Что-нибудь приведет тебя ко мне… Если ты захочешь найти меня… Ты хочешь найти меня? Или это твой приказ?.. Нет, я не верю и никогда не поверю в это!

Я вспомнила нашу старую церковь и маленькое кладбище. Некоторые могильные плиты настолько старые, что на них невозможно прочитать имена. Звучит голос Элисон: «Нужно бы их убрать… но нельзя тревожить мертвых».

Нельзя тревожить мертвых! Нельзя тревожить мертвых! Словно запел хор голосов. И вот я плыву в лодке, а вода в море кипит, словно в большой черной сковороде, когда Доркас и Элисон готовят ирландское рагу.

Я понимаю, что брежу, но я не противлюсь видениям. Я уношусь из этого темного страшного места в наш класс, где все мне подчинялись, а вот я на кладбище, где старый Пеггер копает могилу.

— Для кого эта могила, мистер Пеггер?

— Для вас, мисс Джудит. Вы всегда влезали не в свои дела, вот видите, куда это вас привело… в могилу… в гробницу.

Я очнулась и снова оказалась в гробнице.

— Господи, помоги мне. Пусть меня найдет Тибальт. Пусть он любит меня.

Раздался голос Доркас:

— В церкви свадьба, пойдем с нами, Джудит. Возьми горсть риса, осторожно брось его.

Новобрачные идут по проходу… их обвенчал преподобный Джеймс Осмонд. Тибальт и Табита…

— Нет! — закричала я и вернулась в свою темницу. Ноги задеревенели. Надо попытаться выбраться.

Я встала и наступила на что-то. О, это спичечный коробок, он выпал из моей ладони. Я нагнулась, чтобы его поднять, и мне показалось, что стена содрогнулась. Наверное, я опять брежу. Но нет, открылась дверь, и я оказалась в узком коридоре, и впереди еще одна дверь.