Мартина Коул - Прыжок

Гарри Гатчинс и Фредди Карвер сидели в «косворте», припаркованном вблизи пешеходного мостика, в двух милях от Дьявольского моста. Оба были совершенно спокойны — чтобы не сказать, что это им просто докучало. Гарри должен был вести дальше «косворт», а Фредди — «гранаду». Оба они считались опытными водителями, оба пользовались доверием и оба привыкли к уважению.

Гарри был вообще лучшим водителем из участвовавших в этом деле; он также являлся хорошим другом Эрика, и вследствие этого работал с ним по всему миру на похищениях — от Турции до Египта и Дубаи. Он в течение многих недель колесил по разным дорогам во всех этих местах, чтобы найти ту дорогу, что подошла бы ему больше всего. На первый взгляд он выглядел неприметным: песочного цвета волосы и брови, обычные черты лица — он был похож на отцов или братьев многих людей.

Фредди отличался маленьким ростом и смуглостью. Как и Гарри, он слыл отличным водителем. Он всегда серьезно брался за свою работу и был прекрасно к ней подготовлен, даже если она представляла собой ограниченную задачу — скажем, всего лишь перевезти братьев Маканултис, а не вовсе Джорджио. Фредди организовал все так, чтобы встретить их машину в пяти милях от места прыжка: полиция ни за что не догадалась бы, кто нанес ей удар…

Все эти мужчины впоследствии должны были исчезнуть с лица земли. Включая водителей.

Петер Джонс, напевая себе под нос, вел машину-каталажку по шоссе А1. Несмотря на то, что это противоречило правилам, он всегда возил с собой небольшой кассетный плеер и часто во все горло распевал песни в стиле кантри, да и западную музыку тоже, не обращая внимания на крики из кузова перевозки и стук в стену за своей спиной.

«Черт бы их подрал, мать их!», — таково было его отношение к этому. Петер знал, что он — главный во всех этих случаях. Тюремщики тоже это понимали.

Он запирал их — и он же позволял им выйти. Он был Самый Главный, и наслаждался каждой секундой своей власти…

…Следующей песней композиция была Долли Партон; она пела свой хит «Я всегда буду любить тебя». Это была одна из любимых песен Петера, и он включил плеер еще громче, чтобы искаженный голос Долли перекрыл крики, доносившиеся из кузова у него за спиной. Размышляя о трех наиболее ценных качествах Долли, одним из которых был ее голос, он запел с нею вместе во все горло… Три стражника и заключенный застонали, едва через решетку просочились первые волны музыки.

Джонс все еще пел во все горло, когда увидел, как дорогу пересекает самосвал. Причем прямо у него перед носом. Он инстинктивно поставил ногу на тормоз… Долбанный самосвал перекрыл всю дорогу и остановил движение!

Петер слишком поздно заметил, что «мерс»-фургон выскользнул на дорогу позади него.

Он закрыл глаза, потому что понял: его машину взяли в клещи для совершения прыжка. Он открыл решетку и крикнул через нее полицейским:

— Спокойно! Нас захватили для прыжка!

И услышал в ответ дружный трехголосый ор:

— Выключи эту проклятую кассету!!!

Джонни оказался около «Панды» до того, как полицейские смогли с кем-то связаться. Сунув короткоствольный автомат в открытое окно, он закричал:

— Выходите! Все выходите, мать вашу!

Громкий крик, как и ожидалось напугал офицеров полиции. Они безропотно вылезли из машины, наблюдая, как один из нападавших (Эрик) вырывает из гнезд их радио. Потом он отобрал у них рации и приказал, чтобы они следовали за ним к каталажке.

Женщина в меховом пальто за рулем спортивного «Мерседеса» вручила ключи от машины Джонни и взмолилась:

— Пожалуйста, верните их мне! Мне надо возвратиться домой, к детям! Правда!..

Джонни рассмеялся и швырнул ключи в поле, что было совсем рядом.

Сидя в кабине каталажки, Петер Джонс чувствовал страх, но в то же время ощущал, что он достаточно хорошо защищен. Он знал, что лобовое стекло пуленепробиваемое. И сидел, сложив руки на груди, в ожидании следующего шага «прыгунов». Но скоро лицо его резко исказилось от ужаса — он заметил, что к нему идет человек в маске и с «армалитом» в руках…

Три стражника в багажнике фургона слышали звук выстрела, пробившего лобовое стекло. Сразу за первым выстрелом последовали еще два. Полицейские пришли в ужас.

…Петер Джонс резко нырнул под водительское сиденье, и пули просвистели у него над головой. Он продолжал сидеть внизу, моля Бога, чтобы эти люди ушли и оставили его в покое. И вдруг он почувствовал запах бензина. Он резко выпрямился и увидел, как сквозь дырку в лобовом стекле наливают бензин. От его запаха он едва не задохнулся.