Анна Малышева - Пассажир без багажа

Нина встала и, опираясь о край стола, наклонилась к Варе. Она казалась пьяной – пьянее, чем могла быть после стакана пива:

– Я так и знала, что ты от меня быстро не отвяжешься! Сперва говорила, что хочешь узнать, почему умер Андрей. Теперь ты знаешь, и оказывается, что тебе этого мало? Иди к черту!

Она стукнула кулаком по мокрой скатерти:

– Забудь обо мне! Я не буду больше звонить. Ни Виталию, ни тебе, ни твоей мерзкой подружке. Андрей ненавидел ее, а я ненавидела все, что ненавидит он. Бессмысленно было вас донимать. Я знаю, бессмысленно. Но каждый раз, когда я приезжала в Москву, меня тянуло к телефону… Я набирала ваши номера… Я вспоминала все, что мне о вас рассказывал Андрей. Старалась вас напугать. Старалась, чтобы вы поняли, как я вас ненавижу! Хотела хоть как-то показать вам, что есть еще что-то, кроме вашей глупой, налаженной жизни… Разве ты знаешь, что такое любить? Ты знаешь только, как затравить человека, сделать из него ничтожество! Ненавижу таких, как ты!

Она закусила губу и пошла прочь – в глубь ресторана. Варя растерянно поднялась, глядя ей вслед. На нее были обращены все взгляды посетителей ресторана. Ни для кого не осталось тайной, что женщины что-то не поделили. Заплаканное лицо Нины было слишком красноречиво. До Вари донеслись слова одного из мужчин за соседним столиком: «Скоро Бологое, а там, глядишь, будем дома!»

Варя вышла из ресторана. Она стояла в тамбуре, держась за прутья на окне. Потом перешла в соседний вагон. Спросила сонную проводницу, не откроет ли та ей дверь. Она хочет сойти.

– Стоянка короткая, – предупредила та.

– Неважно, – ответила Варя, сжимая в руке деньги. Как она взяла их со стола? Она не помнила. – Я выйду совсем.

Фотомастерскую закрыли на неопределенное время. Никто из сотрудников не знал, как долго продлится их вынужденное безделье, до конца следствия или, возможно, дольше? Татьяна Робертовна, как наиболее близкая к руководству, пыталась что-то выяснить, но ей ничего определенного не отвечали. Обзванивая вечером всех сотрудников, она жаловалась, что боится потерять работу вообще.

– Весело будет, если всех нас поувольняют! Сотрудники испытывали смешанные чувства по поводу этой версии. Надя с головой ушла в домашнее хозяйство и даже радовалась тому, что у нее, наконец, выдалось свободное время. Наташа в ответ на мрачные прогнозы кассирши заметила, что если ее уволят, она только обрадуется. Борис к телефону не подошел, зато обнаружился у Ирины – именно он снял трубку, когда Татьяна Робертовна звонила лаборантке. Та даже растерялась:

– А, так ты в гостях… Иру-то можешь позвать?

– Конечно, – ответил тот, судя по голосу, что-то дожевывая. Потом донесся его крик: – Ира! Ты где там, подойди!

Татьяна Робертовна разговаривала исключительно дипломатично – как всегда, когда предвкушала очередную захватывающую интригу. Но Ира отнеслась к разоблачению очень легко. Она сообщила, что Борис теперь живет у нее, так что если с ним хотят поговорить – пусть звонят по ее номеру. Кассирша не выдержала:

– Когда же вы успели?

– Да в тот самый день, когда нас всех опять допрашивали.

И пока Татьяна Робертовна усваивала эту новость, Ира, перекинувшись несколькими словами с Борисом, неожиданно сделала ей предложение:

– Скажите, а вы бы не согласились увидеться с нами сегодня? Мы можем подъехать к вам ненадолго. А хотите – вы к нам приезжайте!

– А зачем?

– Нам нужно кое-что выяснить, – уклончиво ответила Ирина. – Это касается Лены. У нас возникли кое-какие соображения, нам нужно их проверить.

Татьяна Робертовна колебалась недолго. Конечно, она бы предпочла провести этот вечер дома, у телевизора. Но любопыство пересилила – ей очень хотелось посмотреть на парочку в домашней обстановке. Тем более что дома у Ирины она никогда не была.

– Ты так уверена, что она не опасна? – спросил Борис, когда Ира повесила трубку, обстоятельно объяснив, как до нее добраться.

– Я уверена в ней одной. В то утро, когда убили Елизавету, она все время сидела за кассой. Касса рядом со мной, и я видела – она ни разу не вставала.

– А во мне ты уверена до сих пор? – спросил он. – Я-то вставал и выходил на крыльцо покурить.

Ирина улыбнулась:

– Я тоже выходила из зала на несколько минут. Ну и что? Я подозреваю тебя не больше, чем себя саму.

– И кто же в таком случае остается? Только приемщицы. Ты можешь себе представить, что Наташа или Надя приставляют кому-то нож к горлу?