Лариса Соболева - Миф о вечной любви

– Опять? С утра! – прокряхтел он, паркуясь у прокуратуры.

Санька сидела на каменном выступе ограды, прислонившись боком к кованым прутьям, и дремала. Юрий Петрович поставил машину на сигнализацию, подошел к девушке, но она не услышала, он присел рядом. Присмотрелся, а девчонка-то славная, вон губешки торчат – не силиконовые ли? Хотя у этой денег на силикон нет, значит, и грудь, и попка, и губы настоящие. Поспела девка, сладкая, как малина, ей бы в мужских объятиях нежиться, тренироваться делать детей, наслаждаться любовью. А то ведь не успеет оглянуться, надышаться на этом свете, как тот свет окажется ближе некуда. Но дуреха тезисами прокуратуру закидала, небось всю ночь строчила, теперь отсыпается.

Он кашлянул. Негромко, чтоб не испугать, Санька вздрогнула, распахнула глаза, увидела сидящего рядом Крайнего и подтянулась, поправила волосы, проговорив:

– Здравствуйте, а я к вам.

– Хм, я догадался, что ко мне. Давай сюда тезисы.

– Тезисы? – не поняла она спросонок. – А, я сегодня без них.

– А что так? Некогда было составить? Чем же ты занималась?

– Автобус ремонтировала. (Ну и дура, про себя подумал Крайний.) У меня важная информация… очень важная. У Ии была подруга…

Если до этого Крайний сидел со скучающей миной, то, услышав «была подруга», он повернулся всем корпусом к девушке, заинтересованно спросив:

– Была подруга? А где она сейчас?

– В том-то и дело, что была! Ее убили. И представьте себе, убили недавно, кажется, восьмого сентября, но это не все.

– Ну-ка, внучка, пошли ко мне, я тебя чаем напою.

Санька взяла сумочку, забросила ремешок на плечо и с готовностью посмотрела на Крайнего, вызвав у того улыбку. Ему хорошо знакома страстная решительность, которая отпечаталась на лице девушки, да скажи он ей – иди вместо Глеба на нары, посиди, пока мы разбираться будем, она подменит его, не задумываясь. Женщин подобного склада отличает самоотдача во всем – хоть в быту, хоть на работе, хоть в постели. В молодости он о-ой как изучил женскую натуру!

– Тебя как звать? – спросил Юрий Петрович по дороге.

– Санька… Дед так называет. Я Александра… Ну, Саша.

– Забавная ты, Сашка. Конфеты любишь?

– Ну так…

– А у меня их нет, зато есть пряники. К чаю.

Дина приехала по просьбе Лели, которая боялась оставить Олесю одну, у добровольной «опекунши» важнейшая встреча могла сорваться. Из такси Дина вышла, только когда подруга оплатила таксисту проезд, раньше, когда ее просили срочно приехать, она стеснялась сказать, мол, не по карману роскошь, а сейчас – запросто.

– С каких пор наша Олеська стала недееспособной? – спросила Дина, шагая к дому без особого желания.

Она была недовольна, но приехала и – слава богу, ссориться с ней Леля не собиралась, тем более воспитывать Дину уже поздно.

– Олеся как раз способна к деятельности, это меня и пугает, – сказала Леля. – Я караулю ее, тебя прошу о том же. Всего пару часов.

– А без загадок нельзя?

– Долго рассказывать, а мне некогда. В общем, ее, типа, шантажируют, она готова пойти на свидание… возможно, с убийцей Руди.

– Свят, свят, свят, – лениво промямлила Дина. – Чокнулась?

Леля остановилась, позыв наорать на Дину подавила и дала указания с непривычной жесткостью:

– В твою задачу входит не выпускать Олесю из дома…

– Слушай, мамочка Тереза, а в полицию ты не пробовала обращаться? – зашипела Дина. – Пусть они караулят ее или на нее ловят преступника.

Вот злая баба! Леля поражалась себе и другим: какого черта они водятся с ней? Мыслимое ли дело – давиться злостью без всяких причин на то.

– Пробовала, – сказала Леля. – Не хотят шевелиться. Не верят.

Леля так и думала, ведь Крайний пропустил мимо ушей ее сообщение о звонках Олесе, тем самым потерял в Лелиных глазах авторитет. Что ей остается? Караулить неадекватную подругу, пока та не придет в норму.

– Вот когда ее убьют, – продолжила она, – они примут все необходимые меры. Так, не отвлекай меня. Должна тебя предупредить, наша маленькая и кроткая Олеся сейчас неадекватна и похожа на волчицу. Она пропитана злостью, но здесь вы найдете общий язык (не удержалась от желчи), огрызается, может кинуться драться, правда, на меня еще не кидалась…

– Поэтому ты сбегаешь. – Заметив, что Леля на грани срыва, Дина поспешила смягчить ее: – Ладно-ладно, посижу. Иди.

Если не лукавить, то Леле нужны эти два-три часа, чтоб решить дела и заодно отдохнуть от Олеси, ставшей просто мегерой. Но она сама вызвалась опекать ее, наверное, ангел-хранитель подруги спутал Лелю с психоаналитиком.