Марина Крамер - Мост в прошлое, или Паутина для Черной вдовы

– Да?! А ты мне тогда зачем?! – мгновенно ощетинилась Ветка. – Это из-за тебя творится кошмар!

– Разводись! Разводись со мной, потаскуха розовая! – не помня себя, заорал он в ответ и вдруг осекся.

Ветка бросила трубку, а Орлов обмяк в кресле. «Зря я это… ох, зря. Как теперь домой ехать? Ведь будет ходить с недовольным лицом, а у меня потом голова начнет раскалываться от ее взглядов». Он почему-то никак не мог забыть старой связи Виолы с Коваль, а особенно его угнетало то, что инициатором выступала как раз его супруга. Эта мысль гвоздем сидела в мозгу, и всякий раз Гришка прикусывал язык, с которого рвались нелестные слова – и вот сегодня сорвался.

Когда он вернулся вечером домой, Ветки там не было.

– Гена, а тебе Бес хорошо платит?

Марина сидела на диване в квартире телохранителя, поджав под себя здоровую ногу, и курила. Гена в спортивных брюках и белой без рукавов майке отжимался от пола на кулаке левой руки, забросив правую за спину.

– Нормально, – процедил он, не прерывая занятия. – А что?

– Да так… Ты не хочешь со мной в Англию поехать? – неожиданно предложила она, и Гена сел на полу, сложив по-турецки ноги.

– Не понял.

– Гена, я подумала… а ведь Бес докопается рано или поздно, кто мне помог. Убивать его, как ты понимаешь, я не собираюсь – зачем мне это? Припугну как следует – и все. Но он будет докапываться до сути – и докопается. И тогда… – она выразительно посмотрела на телохранителя. – Я это не с целью запугать тебя говорю, а потому, что знаю – так будет. И мне не хотелось бы… ну, в общем… Я тебе жизнью обязана, а не в моих правилах не возвращать долги – любые.

– Я подумаю, – серьезно пообещал Гена, и Марина испытала некое облегчение.

Ей на самом деле не хотелось, чтобы этот человек пострадал из-за нее, потому она и предложила вариант с переездом, а работу он и в Англии найдет. Да она же первая его и наймет – к Грегори.

– Что-то долго он не звонит, – пробормотала Марина, переводя разговор.

– Вишнев? Позвонит, не волнуйтесь. У него при упоминании о Жеке поджилки трясутся, – улыбнулся Гена. – И компромат он давно собирает, и поделится – куда ему деваться? Вопрос в другом – вы что хотите с этим делать?

– Я-то? – мечтательно протянула Марина, затягиваясь сигаретой. – Я-то, Геночка, буду держать вашего мэра за причинное место и вот этой самой папочкой с компроматом обмахиваться. Ты только представь…

– Этак вы сможете всем городом управлять, из тени не выходя, – совершенно серьезно сказал телохранитель. – Это же такая возможность.

Коваль изумленно уставилась на него, не замечая, как столбик пепла на кончике сигареты увеличивается и рискует упасть ей на голое колено, открытое чуть разошедшимися полами кимоно.

– Я? Управлять? – медленно повторила она. – Ты это серьезно?

– Почему нет?

– Ну, ты даешь… Да мне эти бумаги нужны с единственной целью – обезопасить себя от дальнейших попыток Гришки зацепить меня чем-то. Все – это единственная цель. И больше меня ничего не интересует. Я возьму их с собой и уеду, а Бесу пришлю копии – пусть попрыгает.

Гена ничего не сказал. Он чувствовал, что в плане Марины существует слабое звено, но пока не мог понять, какое именно. Он знал, что бумаги, которые добыл Вишнев, могли стать опасны для самой Коваль – как только окажутся у нее в руках и об этом догадается Бес. Вот тогда он не будет разбираться, кто она ему – просто наймет человека, чтобы убрал потихоньку. Конечно, он, Гена, постарается не допустить этого, но всего не предусмотришь, и в одиночку корчить из себя Рэмбо можно не так долго. Но если сюда приедет еще и Хохол, то тогда вообще заварится такая каша, что лучше не думать. И ведь еще момент – племянник Марины, Николай. Ветка строго-настрого запретила даже упоминать при Коваль о скандальном интервью Кольки, но кто может поручиться за то, что она не услышит о нем как-то случайно? Жизнь такая непредсказуемая, и за каждым углом подстерегают неожиданности и глупые случайности.

В дверь позвонили, и Марина вдруг напряглась в нехорошем предчувствии:

– Ты же сказал ему сперва по телефону позвонить.

Гена поднялся с пола и вынул из лежавшей на столе кобуры пистолет:

– Сидите тихо, я посмотрю. Это не может быть Вишнев, еще рано. И он позвонил бы прежде, чем идти – адреса моего он не знает.

Эта фраза заставила Марину занервничать еще сильнее. «Теряю былую хватку», – подумала она, вставая с дивана и на цыпочках подбираясь к двери.

Звук отпираемого замка усилил напряжение – кого это Гена впускает в квартиру? И вдруг раздался голос Ветки, от которого у Коваль задрожало что-то внутри – она не планировала встречу с подругой, мечтала избежать ее.