Диана Бош - Тигр всегда нападает сзади

– Так я и сдружился с ней. Чем ты недовольна? – мягко улыбнулся Лес.

– Да, это так. Но то, что в итоге вышло…

– Все в прошлом. Не надо оглядываться назад.

Лес склонился и нежно поцеловал жену в губы.

На открытой веранде ресторана терпко пахли ночные фиалки и мирабилисы. По стенам и столикам плыли лиловые тени, ночной ветер приносил с собой свежесть и прохладу. Но Кира не торопилась укрывать плечи шарфом. Она смеялась, запрокидывая голову, то и дело касалась руки Леса, словно убеждаясь, что он здесь и ей это все не снится. И чувствовала себя бесконечно счастливой.

– Пойдем танцевать, – Лес потянул ее за собой.

– Идем.

«Все-таки мир полон чудес, – думала она, подчиняясь ритму танго. – Могла ли я еще пару месяцев назад даже мечтать о таком? Нет. Я думала, что все уже кончено».

– Не мешайте мне, я буду сейчас петь, – сказал кто-то пьяным голосом, и Кира сжалась в комок. Голос показался ей до тошноты знакомым, но поверить в то, что именно сейчас в этом ресторане очутился Андрей? Нет, это просто дико.

Она, улыбаясь, обернулась, и счастливое выражение сползло с ее лица.

– Лес, давай уйдем, – попросила она.

– Никто и ничто не сможет испортить нам праздника. У нас сегодня знаменательный день.

– Да? А я почему об этом ничего не знаю? И что же мы празднуем?

– Пятнадцатое июля.

– Гм, – озадаченно пробормотала Кира, – мне очень стыдно, но я не помню, что это за дата.

– А ты и не можешь помнить, – весело рассмеялся Лес, – потому что эта дата – моя, но касается она тебя. Ты шла по парку в сиреневом платье, и в волосах твоих играл ветер. Ты не смотрела в мою сторону и, конечно же, не видела меня. А я стоял, как дурак, раскрыв рот, и боялся перевести дыхание. Потом кто-то сказал рядом: «Кира Карелина», и около тебя сразу собралась небольшая толпа.

– И когда же это было?

– А ты разве не помнишь? Три года назад. А потом ты, дав последний автограф, пошла дальше, и я совершенно по-детски, по-дурацки загадал: если сейчас у тебя сломается каблук, ты будешь моя.

– Ох ты! Так вот кому я обязана тем, что мои любимые итальянские туфли столь безвременно почили в бозе!

– Воркуете, голубки? – Андрей пьяно дыхнул в лицо Кире и положил руки ей и Лесу на плечи. – А я вот сейчас вам спою. Пошли.

Он потащил их к сцене, вскарабкался, покачиваясь, на нее и вытащил из подставки микрофон. Тот противно запищал.

– Песня! – объявил Андрей и, не дожидаясь музыкального сопровождения, фальшиво запел: – В темном зале ресторана… средь веселья и обмана… пристань… загулявшего поэта…

Он пел, то и дело замолкая и фальшивя. Слушать его человеку со слухом было невыносимо, и музыканты дружно старались спровадить его со сцены.

– Лес, пойдем.

– Да, ты права. Надо идти, – грустно согласился он.

Подозвав официанта и быстро расплатившись, Алексей накинул Кире на плечи шелковый шарф. Потом взял со стула свой пиджак и пошел между столиками. Кира, держась за его руку, пробиралась следом.

– Эй, вы куда? – крикнул в микрофон Андрей и, к огромной радости всего ресторана, спрыгнул со сцены.

Догнал он их уже на улице. Дернул за плечо Алексея, разворачивая его к себе.

– Что, струсил, щегол?

Лес сбросил его руку со своего плеча и резко повернулся. Выглядел Андрей вовсе не таким пьяным, как в ресторане, и Кира даже подумала, что он там притворялся.

– Лесик, не надо, пойдем, – она испуганно потянула мужа за собой.

– Ну что ты глазами-то сверкаешь, альфонс? Думаешь, я испугаюсь тебя?

И Андрей противно и скрипуче засмеялся.

– Ах ты!.. – Алексей замахнулся, собираясь его ударить.

– Лес, не надо, – закричала Кира, повисая у него на руке. – Ты же его убьешь!

Ее бывший муж только с виду казался крепким, и она прекрасно знала это. И еще знала, что Лесу в искусстве боя нет равных. Стоит ему чуть-чуть не рассчитать силы, и Андрею обеспечена как минимум больничная палата. Андрей вообще был неловок. Однажды он, неудачно оступившись, слетел со второй ступеньки стремянки на землю и сломал себе ногу. А когда упал со снежной горы – получил сотрясение мозга и смещение поясничного позвонка.

– Благодари Киру, – зло бросил Лес, опуская руку. – И постарайся больше не попадаться на моем пути.

Он взял ее под локоть и повел к стоянке такси. В лужах отражались фонари, и вечер по-прежнему был прекрасным, но Кира уже не могла расслабиться. Всем своим существом, каждой клеточкой, она чувствовала: что-то сейчас произойдет. Ей хотелось сорваться с места и бежать, крича: помогите, помогите! – но она терпеливо молчала.