Элизабет Адлер - Тайна

Он криво усмехнулся.

— Но мы-то с тобой знаем достаточно об этих столпах общества, не так ли, Бенедетти? Мы знаем, что никогда нельзя судить о человеке по одежде и количеству денег на его банковском счете. Потому что на самом деле он просто человек.

— Как ты и я, -мрачно откликнулся Бенедетти, заказывая еще пару пива.-Только у нас нет кругленькой суммы на банковском счете.

Махони протестующе поднял руку.

— Мне хватит, приятель. Я собираюсь пойти позвонить в больницу. Может быть, я успею нанести визит моей юной незнакомке, пока они не закрыли на ночь. Спасибо за пиво.

Он пробрался сквозь толпу к платному телефону, набрал номер больницы, назвал себя и попросил дежурного переключить его на этаж, где лежала девушка.

— Пациентка сейчас спит, детектив Махони, -сказала ему медсестра.-Но вот доктор Нидман только что закончил обход. Хотите поговорить с ним?

— Да, благодарю вас.

Нидман подошел к телефону, его голос звучал немного обеспокоенно.

— Я вас не задержу, сэр, -быстро сказал Махони.-Просто хотел узнать, как дела у пострадавшей из Митчелского оврага.

— А, вы имеете в виду Би Френч, -устало отозвался Нидман.

— Простите? Би Френч?-Махони почти кричал на Нидмана. Никто не позаботился о том, чтобы связаться с ним и сообщить, что девушка вспомнила, кто она.-Значит, это ее имя?

— Не совсем. Она его придумала вместе с Фил Форстер. После того, как доктор Форстер провела с ней сеанс гипноза и выяснила, что она свободно говорит по-французски, они, по-видимому, решили, что это подходящее имя.

Махони почувствовал, как кровь ударила ему в виски. Вот черт, эта Форстер лихо его обставила: загипнотизировать девушку, не сказав ему ни слова. Бог знает, что еще она выяснила, кроме того, что девушка говорит по-французски. Он просто кипел от злости. Это была первая настоящая зацепка, и он узнал о ней самым последним.

Махони поблагодарил Нидмана, повесил трубку и взглянул на часы. Было почти восемь тридцать.

Он прошел к стоянке, автоматически обратив внимание на группку недорослей, слонявшихся по тротуару. Они быстро растворились в темноте. Он узнал пару лиц. Вряд ли они затевали что-то хорошее, болтаясь тут под дождем, но он был не при исполнении и к тому же спешил. Сегодня вечером молодцы могли расслабиться.

Его черный «мустанг» с откидным верхом завелся с одного раза, и он еще пару секунд наслаждался, слушая его приятный стройный гул, а потом сорвался с места, заставив взвизгнуть резиновые покрышки.

Фил Форстер жила на очень красивой улице в самом красивом доме на Пасифик Хайте. Махони при-парковался в стороне и обвел взглядом подъезд под изящным козырьком, привратника в форме и великолепно ухоженный фасад. Он присвистнул. Док Фил держала марку.

Засунув руки в карманы джинсов, Махони двинулся к входу. Привратник подозрительно косился на него, пока он не махнул своим значком, потом поспешно, пропустил. Махони вошел в мраморный холл, покрытый чуть ли не километровым восточным ковром, с огромными зеркалами в позолоченных рамах, в которых отражались хрустальные вазы с живыми цветами, античные консоли и глубокие мягкие кресла. Он подумал о том, какой должна быть ежемесячная квартплата у этого доктора.

Он ждал, пока привратник позвонит доктору Форстер и выяснит, желает ли она его видеть.

— Можете подняться наверх, -сказал он наконец Махони с неохотой. Он не привык встречать полицию в своем тихом и роскошном гнездышке.-Квартира 10-Б.

Махони осторожно прошел по восточному ковру к лифту, обитому деревом. Он проверил в зеркале, как он выглядит, пока лифт бесшумно взлетал наверх. Он пригладил назад волосы, отряхнул капли дождя с кожаной куртки и подумал, что он скажет докторше по поводу Би Френч. Он все еще был вне себя от злости.

Дверь в квартиру 10-Б была открыта, и Махони вошел. На Фил был просторный белый махровый халат, никакой косметики, а черные волосы свободно падали на плечи. Она сидела на черной тахте и выглядела усталой и измотанной. Фил взглянула на него, но ставать не стала.

— Чем обязана такой чести, Махони?-спросила она. — Или в полиции не считают, что для визитов уже немного поздновато?

Он выдержал ее взгляд, кипя от злости.

— Какого черта вы не оказали мне, что собираетесь гипнотизировать девушку? Почему вы не сообщили мне о результатах? Почему, черт побери, я последним узнал, что происходит с Би Френч?

Ее сапфировые глаза стали темными, как черный янтарь, от неожиданной вспышки гнева.