Джоанна БРЕНДОН - ТОМИТЕЛЬНЫЙ СМЕХ

Лорен чувствовала себя так, как будто полностью утратила способность понимать, что будет дальше. Как только Лорен стала укутывать плечи серебристо-серой шалью, руки Коулби подхватили ее.

– Позволь мне, – пробормотал он, и она послушно повернулась, чтобы дать ему укрыть ее голые плечи бархатным треугольником.

Коулби глубоко вздохнул. Затем, уступив внезапному порыву, который не хотел сдерживать, взял ее за подбородок пальцами, приподнял его вверх и стремительно припал к ее рту в нежном, мучительно-сладострастном поцелуе. Он быстро отпустил Лорен, не давая себе возможности поддаться более сильному желанию.

Слабый стон вырвался из ее трепещущих губ.

Лорен почувствовала дрожь в коленях и охотно облокотилась на его протянутую руку.

В машине Лорен задумчиво молчала, и Коулби был ей благодарен за это молчание. Страсть овладела им. Он хотел ее, желал ее больше, чем когда-либо желал другую женщину. Но, как он теперь понял, ему страшно было связывать себя.

Лорен слышала, как он вздохнул, и искоса посмотрела на него, отметив угрюмую усмешку, искривившую его рот. Каковы бы ни были его мысли, они были не из приятных, решила она, и уж, конечно, не о ней. Лорен не стала его спрашивать. Она отвернулась и уставилась в окно.

– Ты слышала, что кто-то хотел разрисовать Койт Тауэр, чтобы его украсить, а? – спросил Коулби, нарушив наконец напряженную тишину, которая царила между ними всю дорогу в город.

– Все во имя прогресса, – добавила Лорен с коротким смешком, без радости и теплоты. – Должна признаться, что мне бы не хотелось увидеть его в измененном виде.

– Мне тоже.

Передав свою машину на попечение энергичному служителю, Коулби вывел Лорен из гаража, слегка поддерживая ее за тонкую талию.

Была прекрасная ясная ночь, хотя и немного прохладная. Лорен стянула концы шали и осторожно связала их узлом на груди, чтобы шаль не могла соскользнуть с плеч.

Когда они проходили к столу, Коулби чувствовал, что на них оборачиваются, и главным образом мужчины. Он прекрасно понимал выражение их лиц. Они смотрели на его даму более чем одобрительно. Они ему завидовали.

Коулби радостно улыбнулся, осторожно обнял Лорен за гибкую талию рукой собственника и помог сесть за стол. Когда Коулби подошел к своему стулу, он быстро окинул взглядом зал и заметил, что все еще несколько человек смотрят в их сторону. Широкая, великодушная улыбка смягчила черты его лица. Он мог себе позволить быть великодушным. Лорен Шейлер принадлежит ему, а после сегодняшнего вечера об этом узнает даже она.

Ночь была похожа на чудесную мечту, прекрасную фантазию, и Лорен хотела, чтобы она продолжалась вечно.

И все это благодаря мужчине, чьи руки тесно прижимали ее к себе во время танцев. Лорен запрокинула голову и глядела на него, улыбаясь.

– Для лейтенанта полиции ты чудесно танцуешь, – поддразнила она. – А я-то думала, что у всех лейтенантов плоскостопие и тяжелая походка.

Казалось, что ее волосы ловили на лету свет, когда она со смехом отбрасывала голову назад. Ее глаза, глядящие на его подвижный рот, сверкали подобно драгоценным камням, озаряя все лицо отблесками света.

– В таком случае мне надо постоянно тебе наступать на ноги и таким образом подтвердить эту теорию, – предложил он великодушно.

Лорен одарила его улыбкой.

– В этом нет необходимости, – сказала она быстро. – Оказывается, мне нравится, как ты танцуешь.

– Это все благодаря прекрасному созданию, которое я обнимаю, – сказал он мягким, бархатным голосом, который вызывал во всем ее теле чувственную дрожь.

«Она вызывает во мне такое чувство, будто мы танцуем на облаке».

Лорен тоже чувствовала себя так, будто она летает под облаками. Улыбнувшись в благодарность за комплимент, Лорен прильнула лбом к его груди и глубоко вздохнула, счастливая от того, что он с ней, довольная собой и жизнью в целом. Она наслаждалась нежностью его шелковой белой рубашки и теплотой его тела, согревающей ее лоб.

Постепенно музыка смолкла, но еще на какое-то время сутолока в танцевальном зале помешали Лорен и Коулби вернуться к столу. Наклонив голову, он прильнул к ее губам и прошептал:

– Мы можем уйти, когда ты только захочешь.

По всей спине Лорен пробежали мурашки от того же возбуждения, от которого охрип и его голос. Лорен знала, что Коулби горел желанием увезти ее домой. Поскольку его желание полностью соответствовало ее, то Лорен решила уехать немедленно.