Джеки Коллинз - Неистовая Лаки

«Не твое собачье дело!»— хотелось ответить ей.

— Э-э-э… Я собралась провести пару дней со своим мужем.

— Не знал, что вы замужем. «Неужели? Где же ты был последние сто лет?»

— Да, за Ленни Голденом.

— Актером?

— Причем знаменитым.

Он пропустил ее сарказм мимо ушей и нетерпеливо спросил:

— Когда же мы сможем поехать?

— Если вам настолько не терпится, я договорюсь с отцом на следующую неделю.

— А вы со мной поедете? — Настырность на грани неприличия.

— Если сумею.

Алекс Вудс принадлежал к тем мужчинам, с которыми Лаки могла попасть в беду. Потому что до Ленни, до того, как ее жизнь вошла в четкие рамки, обозначенные детьми, работой на студии и прочими обязанностями, она имела дело именно с такими…

Лаки постаралась вновь сосредоточиться на интервью, но это уже оказалось невозможным. В голове гудели совсем иные мысли.

Алекс Вудс представлял собой весьма опасное искушение. А Лаки не хотелось, чтобы ее искушали.

Донна Лэндсмен обитала в замке, построенном в псевдоиспанском стиле и стоявшем на вершине холма над Бенедикт-каньоном. Она жила со своим мужем Джорджем, который раньше являлся «бухгалтером» ее предыдущего мужа Сантино, и с сыном — Сантино-младшим, злобным и жирным шестнадцатилетним малым. Ее остальные трое детей — дочери — вернулись в Италию, предпочитая все что угодно, только не жизнь с властной и не терпящей возражений матерью.

Сантино-младший — или просто Санто — предпочел остаться, поскольку был единственным, которому удавалось ладить с матерью. Кроме того, у него хватило смекалки, чтобы сообразить: кто-то ведь должен унаследовать все семейное состояние, и этим кем-то должен быть он.

Санто являлся младшим ребенком Донны и ее единственным сыном. Она обожала его и считала идеалом во всех отношениях. На шестнадцатилетие сына мать вопреки советам Джорджа подарила ему зеленый «корвет»и тяжелый золотой «ролекс». Кроме того — на тот случай, если этих подарков окажется недостаточно, — Донна вручила сыну пластиковую карточку «Америкэн экспресс»с неограниченным кредитом, пять тысяч долларов наличными и устроила грандиозное празднество в отеле «Беверли-Хиллс».

Ей хотелось, чтобы весь мир принадлежал ее сыну.

Санто полностью разделял это желание матери.

Джордж, тем не менее, был с этим не согласен.

— Ты портишь его, — не раз предостерегал он Донну. — Если ты даешь ему столько в таком возрасте, чего он будет добиваться, когда вырастет?

— Чепуха! — отмахивалась Донна. — Он потерял отца, поэтому я намерена отдать ему все, что имею.

Со временем Джордж перестал спорить. Ради чего сражаться? Донна была сложной, тяжелой в совместной жизни женщиной, и временами ему казалось, что он вообще не понимает ее.

Донателла Кокольони родилась в бедной семье, обитавшей в маленькой сицилийской деревушке. Первые шестнадцать лет своей жизни она провела в заботах о своих многочисленных братьях и сестрах, но вот наступил день, когда из Америки в их деревню приехал старший кузен и увез ее с собой в качестве невесты для очень важного американского бизнесмена Сантино Боннатти. Отец ее, хотя никогда и не видел Боннатти, с восторгом согласился на это предложение и, получив тысячу долларов наличными, отправил дочь в Соединенные Штаты, нисколько не заботясь о ее собственных чувствах и желаниях.

Он думал, что устроил ее будущее, она же воспринимала этот поворот в своей судьбе иначе: ее продали какому-то старику в чужой далекой стране, разлучив с первой любовью — парнем по имени Фурио из их же деревушки. Сердце Донателлы было разбито.

В Америке ее сразу же отвезли в Лос-Анджелес, в дом Сантино Боннатти. Внимательно оглядев девушку своими глазами-бусинками, он удовлетворенно кивнул ее кузену:

— О'кей, о'кей. Это то, что надо. Она, ясное дело, не красавица, но вполне сойдет. Купи ей новую одежду, заставь выучить английский и проследи, чтобы она уразумела, кто я такой, потому как мне тут всякое дерьмо ни к чему.

Кузен отвез ее в дом своей подружки — блондинки с птичьим лицом из Бронкса. Там Донателла прожила несколько недель, в течение которых блондинка пыталась обучить ее английскому. Это была подлинная катастрофа! Донателла сумела выучить лишь несколько английских фраз, да и те выговаривала с чудовищным сицилийским акцентом.

В следующий раз она увидела Сантино только на их свадьбе. Она стояла в длинном белом платье и с испуганным лицом. Сантино же после брачной церемонии расхаживал с важным видом, зажав в зубах толстую кубинскую сигару и обмениваясь с приятелями похабными шуточками. Ее он просто не замечал.