Валентина Мельникова: Горячий Ключ

Пашка был уже в кабине и возился со своим портфелем, не зная, куда его лучше поставить. Увидев Артема, он подал ему промасленный пакет:

— Возьмите, тут я на вашу долю несколько бутербродов в буфете прихватил.

Артем в удивлении приподнял брови, пораженный столь трогательной заботой, поблагодарил кивком и спросил:

— Метеосводку получил?

Пашка подал ему бумаги, и Артем разрешил:

— Можешь поднимать машину.

Он внимательно просмотрел сводку. Слава богу, она была совсем не плохой. Никаких природных катаклизмов, атмосферных фронтов и других отклонений от нормы. Но он знал и то, что метеорологи столь же часто ошибаются, как и дают точные прогнозы. «Фифти-фифти, или угадали, или опять надули!» — подумал он и нахмурился, потому что напряжение внутри его не спадало с того момента, когда в его квартире раздался неожиданный ночной звонок. Это было то самое напряжение, которое никогда не покидало его в воздухе и которое заставляло его быть всегда начеку. Благодаря ему Таранцев оставался до сих пор жив, тогда как многие из его коллег, даже более опытные летчики, давно уже упокоились с миром, погибнув в менее опасных передрягах, чем те, в которых пришлось побывать ему — военному летчику первого класса, полковнику Артему Егоровичу Таранцеву, получившему два ордена Красного Знамени в Афганистане и орден Мужества за Чечню. Только кому теперь нужны его награды и подвиги? Разве только его матушке, которая сейчас за тысячи километров от него и рада-радешенька, что ее дорогой сынок летает на местных авиалиниях хотя и в глуши, но вдали от НУРСов, гранатометов и крупнокалиберных пулеметов.

Когда вертолет приземлился на площадке перед зданием аэровокзала, Артем заметил небольшую группу пассажиров, возле которых вертелся Арсеньев.

— Проверь, когда закончится посадка, чтобы все как следует застегнули ремни, — приказал — Артем напарнику.

— Я не бортпроводница, — с улыбкой парировал тот.

— Приказы будешь отдавать, когда сядешь на мое место, — заметил холодно Артем, — а пока ты должен им подчиняться. И мне бы хотелось, чтобы ты обеспечил безопасность пассажиров значительно лучше, чем сделал это с грузом.

Улыбка моментально исчезла с лица второго пилота. Он встал и вышел в салон. Затем появился Арсеньев и сунул через окно кабины бумаги:

— Подпиши.

Это были документы на вес и топливо. И в графе «вес» Арсеньев опять проставил липовые цифры. Но Артем не стал спорить и расписался.

— Ну, давай! С Богом! — Шеф поднял вверх руку с зажатыми в ней бумагами. — Ни пуха тебе ни пера! — И он удалился в сторону аэровокзала.

— К черту! — буркнул в ответ Артем и посмотрел на возвратившегося напарника. — Все в порядке? — И когда тот кивнул в ответ, приказал:

— Включай радио.

Пашка, видно обидевшись, молча выполнил команду. Артем выключил в кабине верхний свет, и сразу стало темно и неуютно, лишь слабо светились приборы на приборной доске.

Только сейчас он вспомнил, что Арсеньев не дал ему номер рейса. «Ну и фиг с ним, диспетчеры, должно быть, в курсе дела». Он включил микрофон и сказал:

— Компания «АвиаАрс». Борт номер один. Спецрейс до Горячего Ключа. Разрешите взлет.

В эфире прорезался слабый голос:

— Диспетчер аэропорта Агбан. Борт номер один.

Спецрейс до Горячего Ключа. Взлет разрешаю. Время ноль двадцать пять Москвы.

— Вас понял. Конец связи.

— Артем Егорович. — Пашка снял наушники и повернулся к нему. — Закавыка тут одна получилась…

— Что еще за закавыка? — недовольно проворчал Артем и, взявшись за ручку газа, пошевелил ее. Она поддалась с трудом. — Убери лапы с рычагов! — рявкнул он на Пашку. Затем двинул ручку газа вперед и вдруг увидел на приборной доске несколько пятисотрублевых купюр. И спросил удивленно:

— Это что еще такое?

— Калым, — усмехнулся Пашка. — Два чурека попросили их подбросить до Ключа. Михалыч уже ушел, они очень спешили, я вот и подумал… По тыще на брата, что они, лишними будут?

— А ты подумал, дурья башка, что мы и так с перегрузом идем? Грохнемся при взлете, сгорят твои тыщи ясным пламенем! — рассердился Артем.

— Да ладно, — пробормотал напарник, — в первый раз, что ли? А весь их багаж — коробка то ли сигарет, то ли печенья. При посадке я с них еще натурой сдеру!

— Это я с тебя шкуру сдеру когда-нибудь! — пригрозил Артем, но более миролюбиво, потому что машина пошла вверх и ему стало не до перебранки.

Уже спустя несколько минут вертолет миновал пригороды и шел над сплошной тайгой, почти вплотную подступавшей к городу.