Сохейр Хашогги - Мираж

Во дворце она редко бывала одна, но почти всегда испытывала одиночество. Дворец, особенно его женская половина, был густо заселен королевскими женами и наложницами, их дочерьми и золовками. Даже Зейнаб, у которой был свой дом, большую часть времени проводила во дворце.

Главным лицом на женской половине была, разумеется, королева Фаиза. Именно она настояла на строительстве общей бани — хаммама. И вот Амира сидит на мраморной скамье в просторном банном зале, стены которого выложены мозаичной плиткой в голубых и зеленоватых тонах. Под потолком расположены окна, пробитые в форме ограненных алмазов, вдоль стен тянутся трубы с кранами, через которые в баню подается горячий пар. Из вмонтированной в стены стереосистемы целый день тихо льется легкая музыка, которую так любит королева.

Фаиза считает, что ходить в хаммам — это старинный обычай, достойный того, чтобы его придерживаться.

— Все это чепуха, — утверждает Зейнаб, привольно раскинувшаяся на соседней скамье. — Фаиза придумала устроить хаммам, чтобы иметь лишний повод поворчать и придраться.

За полгода замужества Амира очень многое узнала о закулисной стороне дворцовой жизни от неисправимой сплетницы Зейнаб, которая утверждала, что королева распоряжается и любовными утехами своего августейшего супруга.

— Присмотрись, — говорила Зейнаб, — и ты сама все поймешь. Когда король становится не в меру раздражительным и начинает срываться по пустякам, мать понимает, что ему нужна новая женщина. И она ее находит — отыскивает молоденькую, смазливую девственницу. Девицу под тем или иным предлогом посылают в спальню к королю, и voila [2] voila — извольте (фр.). , все устраивается отличнейшим образом. Когда король вновь становится раздражительным и злым, девицу куда-нибудь пристраивают, а вместо нее приводят другую. Здорово, правда?

Не это ли имел в виду Али, говоря о курсе обучения на тему «Как управлять мужчиной»?

Муж иногда срывался по пустякам и бывал беспричинно раздражительным, но Амире не приходило в голову подыскать девушку и послать ее в спальню Али. В глубине души молодая женщина понимала, что проделки Фаизы были жестом отчаяния. Главное в аль-Ремале — сохранить лицо, а кого волнует, какой ценой это дается?

Амира вздохнула и подставила спину служанке, растиравшей ее кожу мягкой мочалкой. К своему удивлению, Амира очень быстро научилась получать удовольствие от посещения хаммама.

Когда служанка занялась волосами Амиры, подкрашивая их хной, Зейнаб окликнула своих детей — мальчика и девочку, которые шумно резвились в огромной мраморной ванне.

— Хасан! Бахия! А ну, быстро вылезайте! Сейчас няня будет вас мыть. В ответ дети только смеялись, продолжая брызгать друг на друга теплой водичкой.

«Как они счастливы — эти малютки, — подумала Амира, — которые могут свободно бегать, где хотят, и голенькими купаться вместе, словно это самая естественная вещь на свете».

Дверь бани внезапно распахнулась, и вошла королева, закутанная в расшитое шелком и серебром турецкое банное полотенце.

— У тебя есть какие-нибудь новости, Амира?

Амира почтительно поднялась навстречу Фаизе, тоже завернувшись в полотенце.

— Пока нет, мама, но скоро будут, по милости Всемогущего.

— Что ж, будем надеяться.

Амира опять уселась на скамью, но ее спокойствие мгновенно улетучилось. Королева, естественно, интересовалась ее беременностью, а она все не наступала, но как объяснить свекрови, что в этом нет вины невестки? Как найти слова, чтобы объяснить королеве, что трудно забеременеть при такой хаотичной и непредсказуемой половой жизни?

За несколько месяцев замужества Амира поняла, что в Али уживаются две совершенно разные личности. Временами муж бывал добрым и внимательным, живо интересовался переживаниями жены, нежно обнимал ее в постели, говорил о самолетах, на которых летал, и о тех изменениях в жизни аль-Ремаля, которых он собирался добиться. В такие моменты Амира была счастлива, ей казалось, что они с Али могут быть не только супругами, но и близкими друзьями.

Но часто Али бывал зол и раздражителен, он терял самообладание от совершенно невинных пустяков и, являясь в спальню Амиры совершенно пьяным, буквально насиловал ее, пользуясь своим супружеским правом. Но это была единственная возможность забеременеть, и Амира стоически терпела издевательства пьяного мужа, как и следует покорной и преданной жене.

Праздник по поводу столь значительного события, как открытие аль-Ремальского музея культуры, был устроен с подобающей случаю торжественностью, но в то же время довольно скромно. В честь западных гостей — служащих нефтяной компании, дипломатов и их жен — Али пригласил английский симфонический оркестр, который должен был исполнять исключительно классическую музыку, так как не предполагалось устраивать никаких танцев, никакого общения между мужчинами и ремальскими женщинами и, естественно, никаких возлияний.