Сохейр Хашогги - Мираж

Раздался звонок в дверь. Дженна решила, что Карим, как всегда, забыл дома ключи.

Дверь открылась. На пороге стояла Лайла.

— Привет, — сказала девочка, нет, скорее, молодая женщина, так, словно они только вчера расстались у входа в «Плаза».

Дженна почувствовала, как ее захлестывает волна нежности. Она, не в силах оторвать взгляда, жадно рассматривала Лайлу. Наконец Дженна овладела собой и обрела голос:

— Лайла! Какой сюрприз! Как хорошо, что ты приехала, я так счастлива. Что привело тебя ко мне?

— Ну, я… собственно говоря, я приехала попрощаться. Не навсегда, нет, просто я сегодня уезжаю.

— Во Францию? — У Дженны упало сердце. Хотя она уже Бог знает сколько времени не видела свою племянницу, ее согревала мысль, что та живет поблизости, в Нью-Йорке, куда легко можно съездить. Правда, Дженна сознательно ограничила их контакты редкими телефонными разговорами.

— Нет, нет, что вы. Я перевелась в Лос-Анджелес, собираюсь учиться на кинопродюсера: Там, в Калифорнии, очень хороший университет.

— Да, я слышала об этом. Но почему ты решила уехать из Нью-Йорка? Мне показалось, что ты полюбила этот город. Не стой у двери, Лайла. Проходи в дом.

Сделав несколько шагов, Лайла остановилась.

— Я ненадолго. Мы приехали на машине. Друзья отлучились по делам и должны быть здесь с минуты на минуту.

— Ты приехала из Нью-Йорка в Бостон, чтобы всего лишь на минутку заглянуть ко мне? — Дженне это показалось бессмыслицей.

— Я навещала здесь своих подруг по школе. — Лайла огляделась, но взгляд ее блуждал, вряд ли она рассматривала обстановку. Девушка с явным трудом сглотнула слюну. — Меня изнасиловали, понимаете, — произнесла Лайла едва слышно. — Четыре месяца назад. Да не смотрите на меня так. Сейчас со мной все в порядке, правда.

«За что? Нет! Нет! Только не это, — взмолилась Дженна, обращаясь к невидимому и далекому Богу. — Только не с моей чудной племянницей!»

— Как это ужасно и печально, — как можно более спокойно проговорила Дженна, стараясь держать себя в руках. — Как это случилось?

Лайла пожала плечами, на ее лице отразилась душевная боль.

— Один мой знакомый. Он мне даже нравился. — Она снова пожала плечами. — Давайте не будем об этом. Словами горю не поможешь. Что случилось, то случилось.

Дженне захотелось прижать к себе Лайлу и погладить ее по волосам, но было видно, что девушка хочет сохранить между ними дистанцию.

«Это нехорошо, — подумала Дженна. — Запоздалый аффект. Это и вовсе плохо».

— Ты к кому-нибудь обращалась? К психотерапевту?

— Да, конечно. Она немного помогла… как мне кажется. — Лайла внимательно разглядывала носики своих туфель. — Знаете, я хотела прийти к вам, ну, как… я даже не знаю… ну, словом, как к матери. Наверно, это звучит глупо, но…

— Нет, не глупо, нет… — Дженна с трудом сдерживала готовые хлынуть слезы.

— Не беспокойтесь, теперь все в порядке. Я перевожусь только по одной причине: мне хочется уехать.

Дженна лучше, чем кто-либо другой, представляла себе, что движет девушкой, но тем более надо было сказать ей, что бегство иногда не лучший способ решить проблему.

— Ты уверена?.. — начала было Дженна, но в этот момент появился Карим.

Он посмотрел на мать, потом на Лайлу. На лице его был написан немой вопрос: что здесь происходит? Но мальчик не привык грубить незнакомцам. Он улыбнулся и ждал, что скажет мать.

Не зная, что предпринять, Дженна представила молодых людей друг другу.

— Лайла Бадир? — переспросил Карим. — Вы не родственница Малику Бадиру?

— Это мой отец.

— Ого. Я хочу сказать…

— Я поняла, — тихо сказала Лайла. Она, очевидно, привыкла к подобной реакции при упоминании имени Малика Бадира.

Но Лайла ошиблась. Реакция Карима была намного глубже, чем она предположила. «Что ты здесь делаешь?» — хотелось ему крикнуть вслух. Но почему мать молчит и ничего не объясняет? У Карима возникло странное ощущение, что он знает Лайлу. Не просто знает, кто она такая, а именно знает. Впрочем, в этом было что-то, чего он не смог бы выразить словами.

«Я же пялюсь на нее во все глаза», — вдруг сообразил он. Но как раз в этот момент Лайла улыбнулась ему едва заметной, мимолетной улыбкой. Возникло чувство, что, кроме них, в комнате никого нет.

— Может, хотите что-нибудь выпить? — спросил он, испытывая неловкость. Почему мать не предложила гостье что-нибудь прохладительное? Она совершенно забыла о хороших манерах. И почему она выглядит такой смущенной?

Карим метнулся на кухню и принес оттуда на подносе стакан «перье» и нарезанный дольками лимон.