Николас Спаркс - Тихая гавань

Алекс понемногу начинал воспринимать окружающее более связно. После полудня он уже поднимал голову, правда, жаловался на чудовищную головную боль, и память к нему более-менее вернулась. Голос звучал громче, а когда Алекс сказал медсестре, что хочет есть, Кэти с облегчением улыбнулась, поверив, что с ним все будет в порядке.

Алекса выписали на следующий день. Шериф приехал снимать с него показания для протокола уже в дом Джойс. Он между прочим сказал, что содержание алкоголя в крови Кевина было практически смертельным, а с учетом потери крови вообще не понятно, каким образом он оставался в сознании и даже что-то делал. Кэти промолчала, подумав, что здешние полицейские не знали Кевина и не сталкивались с владевшими им демонами.

Когда шериф ушел, Кэти вышла во двор постоять на солнце и хоть немного разобраться в своих чувствах. Она рассказала шерифу правду о событиях прошлой ночи, но кое-что осталось недосказанным. Она и Алексу не все открыла, сама не в силах понять происходящее. Она не сказала, что, бросившись после смерти Кевина к лежавшему без сознания Алексу, она рыдала по ним обоим. Непостижимо, но сейчас, когда недавний кошмар остался позади, Кэти вспоминала редкие счастливые минуты жизни с Кевином — как они смеялись интимным шуткам или лежали на диване, мирно обнявшись.

Противоречивые воспоминания о прошлом плохо увязывались с пережитым ужасом, но было и еще кое-что непонятное. Кэти осталась у Джойс, потому что боялась возвращаться в коттедж.

Через несколько часов Алекс и Кэти стояли на бывшей парковке, глядя на свежее пепелище. Блуждающий взгляд выискивал в обугленных развалинах знакомые предметы: металлический каркас дивана, металлический стеллаж с бакалеей, почерневшую ванну.

Развалины разбирали двое пожарных. Алекс предупредил их о сейфе, который хранил в шкафу. Повязку с головы он снял, открыв выбритую кожу со свежими швами и огромное черно-синее вздутие.

— Прости, — тихо сказала Кэти. — За все.

Алекс покачал головой:

— Ты-то тут при чем? Ты же этого не делала.

— Кевин приехал за мной.

— Знаю, — сказал Алекс. После секундного колебания он добавил: — Кристен и Джош рассказали, как ты помогала им выбраться из дома. Джош сказал, что еще ты схватила Кевина, а им приказала бежать. По его словам, ты Кевина отвлекла. Спасибо тебе.

Кэти зажмурилась:

— Какое спасибо, как ты можешь вообще меня благодарить? Если бы с ними что-то случилось, не знаю, как бы я дальше жила.

Алекс кивнул, не глядя на нее. Кэти поддала ногой горку пепла, принесенную на парковку ветром.

— И как теперь все будет? Я имею в виду магазин.

— Отстрою заново, что ж еще.

— А где вы будете жить?

— Еще не знаю. Пока у Джойс, но я попробую найти что-нибудь потише и с видом. Раз я пока не могу работать, имеет смысл нормально отдохнуть.

Кэти ощутила холодок под ложечкой:

— Я даже представить не могу, что ты чувствуешь.

— Ничего. Оцепенение какое-то. Детей жалко. Шок, одним словом.

— И гнев?

— Нет, — ответил Алекс. — Никакого гнева.

— Но ты же все потерял!

— Не все, — возразил он. — Дети живы. Ты цела. Вот что действительно важно. Это, — он показал рукой, — ерунда. Почти все можно купить, вопрос времени. — Алекс свел брови, пристально разглядывая что-то в золе. — Ну-ка, подожди…

Он подошел к груде обгорелых обломков и вытащил удочку, застрявшую между почерневших деревянных планок. Она была черной от сажи, но неповрежденной. В первый раз Алекс улыбнулся.

— Джош будет просто счастлив, — сказал он. — Еще бы найти куклу Кристен…

Кэти скрестила руки на груди, чувствуя слезы на глазах.

— Я ей новую куплю.

— Необязательно. Я застрахован.

— Нет, я сама хочу. Этого не случилось бы, если бы не я.

— Ну, я же знал, что рискую, когда впервые пригласил тебя на свидание.

— Такого ты не мог ожидать.

— Нет, такого не мог, — согласился Алекс. — Ничего, все будет нормально.

— Как ты можешь это говорить?

— Потому что это правда. Главное, живы. Остальное приложится. — Он взял ее за руку, и их пальцы переплелись. — Мне еще не представлялось случая выразить свои соболезнования.

— По поводу?

— По поводу твоей потери.

Кэти поняла, что он говорит о Кевине, и даже растерялась, не зная, как реагировать. Значит, он понимает, что в ее душе смешались любовь и ненависть?

— Я никогда не желала ему смерти, — с трудом выговорила она. — Я только хотела, чтобы он оставил меня в покое.

— Понимаю.