София Чайка - Высокий Сатир кружил ее в вальсе и она хохотала, как ненормальная

— И ты молчала, предательница?! — не удержалась от обвинения Настасья, но, на самом деле, не держала зла на подругу. Она сама не хотела видеться с бывшим мужем и неоднократно уверяла в этом Валю. Хотя, скорее всего, она пыталась убедить в этом саму себя.

— Минуточку! Твои обвинения, по меньшей мере, несправедливы! — Валя обиделась, но, как всегда, не стала продолжать скользкую тему. У этой женщины было море достоинств. Странно, что она до сих пор не замужем. — Да, и когда ты начала курить?

— Да не курю я. Так, баловалась немного, когда училась во Франции. Но с тех пор, когда нервничаю, ужас, как хочу затянуться хоть разочек. Ладно, я верю, что ты не хотела свести меня с Диком. Или хотела? — Она не могла усидеть на месте и опустила ноги на пол. Ей нужно было хоть что-то делать, лишь бы не сойти с ума от неизвестности. — Чаю хочешь?

— Ты в своем репертуаре, Настасья. Никакой последовательности — ни в мыслях, ни в поступках. Мы говорили о моих встречах с Диком, а не о вашем… свидании. Но если тебя это интересует, то нет, я не планировала ваше… вашу… ваш… Лучше кофе.

— Господи, Валентина, тебе уже почти тридцать, а ты все еще краснеешь, когда тебе приходится произносить слово «секс».

Настасья встала с дивана и отправилась на кухню варить кофе. С громким хмыканьем Валентина последовала за подругой и села в другое любимое кресло Настасьи. Та лишь покачала головой, зажгла огонь под чайником и потянулась за туркой.

— Подруга, ты уверена, что это был всего лишь… секс? — Последнее слово в предложении прозвучало резковато, но прозвучало. Но что ей ответить на недвусмысленный вопрос подруги? Правду? Даже самой себе страшновато признаться, что все еще что-то чувствуешь к своему бывшему. Расстались они далеко не мирно. Да и десять лет с тех пор прошло. Но ведь любовь не выбирают, она приходит, когда ей вздумается и не спрашивает на это позволения.

Настя вздохнула и решила проигнорировать вопрос, чтобы как-то собраться с мыслями, потянуть время.

— Ужасный день! — она насыпала кофе в турку и ждала, пока закипит вода.

— Который? — Валентина поглощала печенье из расписанной эмалью бронзовой индийской вазочки, стоявшей на кухонном столе.

— Вчерашний! И сегодняшний! — Настасья возмущенно обернулась к подруге.

Чайник возвестил о готовности кипятка громким свистком, и она вынуждено обернулась к плите, чтобы налить воду в турку и переставить ее на место чайника.

Кофе поднялось соблазнительной пеной, и Настасья на мгновение отвлеклась. Она налила кофе в изящную фарфоровую чашечку и на таком же изысканном блюдце поставила перед подругой.

— Английский? — Валентина восхищенно рассматривала нежный узор на почти прозрачном фарфоре.

— Да. Недавнее приобретение. Костяной фарфор Royal Crown Derby. — Вопрос подруги вернул Настасью к предыдущему разговору. — Так вот. На днях я присмотрела для себя отличную антикварную кровать в стиле Чиппендейли почти договорилась о цене. А сегодня этот мерзкий проныра — перекупщик сообщил мне по телефону — по телефону! — что кровать продана! Негодяй продал мою кровать какому-то денежному мешку, а заодно и подходящие к ней по качеству и стилю комод и трюмо!

— Ужас, — посочувствовала подруге Валентина, но, так как она не разделяла ее увлечения антикварными вещами и всегда покупала только новые, то ее голос прозвучал довольно спокойно. Но во время следующего вопроса в нем проскользнули заинтересованные нотки. — А вчерашний? Неужели все было так уж плохо? Дик потерял прежние навыки?

— В этом и проблема, что не потерял. Он стал еще лучше. Но я не могу быть объективной. — Настасья решилась признаться подруге во всем. — Валь, что мне делать? Думаю, он мне все еще нравится.

Она сидела на гобеленовой подушке в плетеном кресле-качалке и обращалась к подруге с очень сложным вопросом. И при этом ее голос звучал даже на слух самой Настасьи слишком жалостливо и безнадежно. Ей хотелось хоть с кем-то поделиться своими сомнениями и болезненными воспоминаниями. Она понимала, что лучшего слушателя, чем Валентина, ей не найти. Только эта сдержанная и разумная женщина всегда поддерживала и понимала ее.

Валентина задумчиво пила кофе, а Настасья не слишком терпеливо ждала ее ответа. Однажды она уже приняла скоропалительное решение. С тех пор она повзрослела, но нуждалась в совете, как никогда.

Валя не успела удовлетворить ее любопытство, потому что в тот момент, когда она оставила в покое чашку, в дверь позвонили. На пороге Настиной квартиры стоял посыльный с огромным букетом чайных роз.