Марджори Уорби - Любимый грубиян

— Проклятье! Проклятье! Проклятье! — тихо выругалась Ева. Она не могла понять, какие чувства скрываются за ставшим похожим на маску лицом Джоанны.

Измена любимого человека, возможно, не стала бы катастрофой для других девушек, но для Джоанны, и так чрезвычайно настороженно относящейся к мужчинам, это могло обернуться настоящей трагедией.

Ужин закончился. Ева и Джоанна убрали посуду, показали Перкинс ее знакомую корзинку и позволили немного погулять в саду, потом отправили старших детей спать. Остаток вечера показался им бесконечно длинным, потому что ни та, ни другая не могли высказать вслух мучащие их мысли.

Ева болтала, всячески избегая того, что занимало их обеих. Ей очень хотелось «перемыть все косточки» Дональду, и она чувствовала, что и для Джоанны было бы лучше выговориться, чем сидеть внешне спокойной и в то же время смертельно расстроенной в душе.

Но кузина отказалась обсуждать этот вопрос.

— Тут не о чем говорить. Я сама настояла на том, чтобы Дональд считал себя свободным до тех пор, пока мы не увидимся снова. Хорошо, что он встретил эту девушку сейчас, а не тогда, когда мы были бы уже женаты.

И Джоанна перевела разговор на свою стычку с сердитым владельцем сада, отвлекая внимание Евы от неприятной для нее темы.

— Надеюсь, не все наши новые соседи окажутся столь невоспитанными, — закончила она.

Ева живо отреагировала на ее слова.

— Не беспокойся! Оставь этого мужчину мне. Я его обработаю!

— Но, Ева…

— Не волнуйся, милочка. Я не стану совершать никаких безрассудных поступков. Просто я очень рада услышать, что неподалеку живут крепкие и здоровые существа мужского пола. Помни о сточной яме!

— Но не можешь же ты просить об этом его!

— А почему бы и нет?

— Он из тех типов, кто может посоветовать тебе проделать эту работу самой.

— Посмотрим, — улыбнулась Ева и пошла приготовить им по чашечке чая перед сном.

Поднявшись к себе в комнату и наконец-то оставшись одна, Джоанна позволила себе расслабиться. Она взяла фотографию Дональда и пристальным, но бесстрастным взглядом посмотрела на нее. Девушка не плакала. Ее бедная мама с годами стала плаксивой, и Джоанна научилась сдерживать слезы и скрывать свои чувства. Но сейчас она ощущала себя так, будто ударилась об одну из низких балок коттеджа и еще не полностью пришла в себя.

Девушка посмотрела в маленькое зеркало на туалетном столике, и ей показалось, что она видит в нем незнакомку. Видимо, мамочка была права: ни одному мужчине нельзя верить.

Долгое время она лежала без сна, слушая ровное дыхание Мэнди и доносящиеся из окна непривычные ночные звуки: жутковатый крик совы, шум деревьев, отдаленный лай собак.

Когда она наконец забылась тяжелым сном, ей приснился кошмар. Она стояла в бесконечно длинном коридоре, наблюдая за идущими вереницей маленькими мальчиками. Она знала, кто они такие — дети из школы Дона, которым она хотела стать матерью. Призрачные мальчики растаяли в воздухе, как ее мечты о счастливом браке, и вместо них появился Дональд, высокий и подвижный, в черной развевающейся мантии. Но когда он приблизился и взглянул на нее, она увидела не знакомого умного Фрейзера, а сердитого молодого человека из фруктового сада с коричнево-красным загорелым лицом, сверкающими голубыми глазами и огненными волосами.

Подойдя к ней, он крикнул:

— Будут проблемы! Вы поняли? Будут проблемы!

Она попыталась ответить, но не смогла выдавить из себя ни звука. Огромная тяжесть навалилась на нее сверху. Девушка в страхе проснулась и обнаружила Перкинс, свернувшуюся у нее на груди.

Кошка, неуютно чувствующая себя в незнакомой обстановке, поднялась наверх в поисках компании и, увидев приоткрытую дверь, проскользнула в комнату. Джоанна погладила ее теплое, пушистое тельце и заснула снова, убаюканная дружелюбным мурлыканьем.

Несмотря на беспокойную ночь, утром Джоанна выглядела как обычно. Она спустилась вниз в желто-зеленых клетчатых брюках и бледно-желтом свитере, подходящем по цвету к волосам.

Еву поразила выдержка кузины.

В подобных обстоятельствах она сама разразилась бы потоками слез и только потом постаралась бы взять себя в руки, успокоиться. Ева и сама поплакала в постели прошлой ночью, расстроенная мыслью о том, что Мартин так далеко от нее. Но, проснувшись, почувствовала себя удивительно посвежевшей. Все напряжение последних дней исчезло, и она была готова справиться со всеми трудностями их новой жизни в коттедже. Слишком твердый характер — это ошибка, решила Ева. Слезы порой могут совершить чудо.