Джейн Хеллер - Ча-ча-ча

Первый человек, с которым я столкнулась в издательстве, был последним человеком, которого мне вообще хотелось бы видеть. Это была Бетани Даунз, дочь Элистера и, одновременно, главный редактор. Раньше она была девушкой на стадионе, из тех, что прыгают, размахивая флажками, и подают сигнал к овации. Этакая дебютантка и доморощенная принцесса. Бетани была заносчивой и глупой — самое убийственное сочетание, какое только может быть. Ходили слухи, что ее отец купил «Коммьюнити Таймс» в качестве игрушки для своей единственной дочурки, дабы оградить ее от неприятностей. Бетани было уже сорок два года, а она ни разу не была замужем. Ей больше нравилось спать с чужими мужьями, доводя их практически до того, что они были готовы развестись со своими женами, а потом бросая их и переходя к следующей тупоголовой жертве. Симпатичная блондинка, если это в вашем вкусе (спроси вы меня, я бы сказала, что у нее лошадиная морда), она представляла собой довольно опасный тип женщин, которые думают, что все и вся вокруг создано лишь для их удовольствия.

— Что-то ты плохо выглядишь, Элисон, — произнесла Бетани вместо приветствия. Мы стояли в вестибюле третьего этажа, куда я поднялась, чтобы выпить кофе и успокоить нервы после того, как едва не поцарапала дорогую защитную решетку на машине Элистера Даунза. Бетани тоже пришла туда, чтобы купить пончиков с начинкой из желе. Бетани была просто помешана на сладком, но никогда не толстела, что, в добавление к ее славе охотницы на чужих мужей, являлось еще одной из причин, почему ее ненавидели другие женщины.

— Я плохо провела последние двадцать четыре часа, — ответила я.

— Проблемы дома?

— По сути дела, да. Мы расстались с мужем.

Я ждала ответа, но Бетани уже углубилась в свои пончики. Наконец она произнесла:

— Ну, а я что говорю всем подряд? В замужестве нет никакого смысла — оно не ведет ни к чему, кроме развода.

— Ты хорошо защищена в этом смысле, Бетани. Но разве тебе никогда не хотелось иметь рядом одного мужчину, человека, который бы всегда любил и оберегал тебя?

— У меня уже есть такой мужчина. Его имя читается как П-А-П-А.

— Ну, конечно. Как же я могла забыть!

— Кстати, насчет папы, — продолжала Бетани, — через десять минут в моем офисе состоится совещание. Речь пойдет о той суке, что пишет книгу о моем отце. Думаю, тебе следует быть там.

— Ни за что на свете не пропущу его, — пообещала я.

Офис Бетани располагался в угловой части здания, и там собралось десять или двенадцать сотрудников. Увидев свою подругу, Джулию Аппельбаум, я помахала ей рукой и жестом пригласила сесть рядом с собой на диван.

— Как дела, Кофф? — шепотом спросила она. Она всегда называла меня по фамилии. — Ты что-то неважно выглядишь.

— Я и чувствую себя неважно, но все расскажу тебе после, — ответила я, размышляя о невозможности ходить на работу с бумажным пакетом на голове, чтобы никто не видел моего лица.

Мы с Джулией были близкими подругами с самого начала работы в газете. Я писала о знаменитостях, а она работала в отделе городских новостей и писала о заседаниях комиссии по планированию, школьных бюджетах и тому подобных вещах. Сэнди никогда не любил Джулию, возможно, потому, что она никогда не стремилась искать мужское покровительство. Она некоторое время была замужем за нынешним мэром Лэйтона, но быстро развелась, как только поняла, что его понятие о равноправии ограничивалось тем, что он позволял ей время от времени ездить на его машине. Может быть, Сэнди не любил Джулию еще и потому, что она всегда страстно рассуждала об охране природы и сокращении дефицита, а это были темы, обсуждение которых делало Сэнди страшно нервным. Еще одной причиной, почему он не любил ее, могло быть то, что она была демократом. Кто знает. Я же просто обожала Джулию, хотя она частенько высмеивала мой образ жизни, и я начинала чувствовать, что жизнь моя столь же мелка, как вода в моей ванне джакузи.

— Все присутствуют? — произнесла Бетани, призывая всех к порядку. — Мой отец попросил меня поговорить сегодня с вами о Мелани Молоуни. Как вы все уже слышали, она пишет о нем книгу. — Мы с Джулией украдкой обменялись взглядами. — Вы наверняка знаете, что эта женщина купила дом в Лэйтоне. — Конечно, я об этом слышала. Лиза Смит писала об этом в своей колонке. Она говорила, что Мелани Молоуни переехала в Лэйтон из Чикаго, чтобы быть поближе к главному герою ее новой книги, и собиралась вместе со своим помощником опросить десятки друзей и знакомых Элистера, которые живут в нашем тихом городке. — Мой отец просил передать вам, что если Мелани Молоуни обратится к кому-либо из вас, вы должны недвусмысленно дать ей понять, что не собираетесь с ней разговаривать. Мой отец просил напомнить вам, — продолжала дочь Элистера, — что он много делает для тех людей, кто относится к нему лояльно, но он никогда не пошевельнет пальцем ради тех, кто таковыми не является. Другими словами, если вы будете разговаривать с Молоуни, то сделаете это на свой страх и риск.