Инна Бачинская: Лев с ножом в сердце

— Кто такой Андрей Громов? — спросил капитан Астахов, подозрительно рассматривая нового гостя.

— Мой бывший партнер по бизнесу.

— Вы были в его доме в ночь убийства? — спросил Федор.

— Да. Андрей позвонил мне около часу ночи, сказал, есть срочное дело, просил прийти. Дал адрес.

— Вас не удивило приглашение зайти ночью? — снова вмешался капитан.

— Нет. Мы в свое время были достаточно близки. Я надеялся, он поможет мне с работой.

— И что произошло потом?

— Я был там во втором часу.

— Вы приехали на машине?

— Нет, пришел пешком. От моего дома до особняка Андрея идти минут тридцать. Я не знал, что мы почти соседи. Он не упоминал раньше, что живет в Посадовке.

— Как вы вошли в дом?

— Ворота оказались не заперты. Входная дверь — тоже. В прихожей темно. Наверху в кабинете горел свет. Я окликнул Андрея. Мне никто не ответил. Я постоял немного и пошел наверх. Там я его увидел… Он был мертв. На полу рядом с ним лежало ружье.

— Что ты сделал потом? — подал голос прокурор.

— Протер дверные ручки, спустился вниз и ушел. Да, там еще птица оказалась… большая, вроде совы. Когда я вошел, она крикнула…

Федор и Коля переглянулись. Савелий закашлялся.

— Птица? Не было там никакой птицы, — сказал Астахов.

— Я ее выпустил. Она стала метаться, ударялась в стены… я открыл окно, и она улетела.

— Сейф был закрыт?

— Понятия не имею. Я его не видел.

— Вам известно имя Кирилл Пушкарев?

— Нет.

— Кто поставил памятник вашей жене?

— Андрей Громов. Он сказал, что люди не должны уходить бесследно.

— Вы встречались со свидетельницей Рожковой?

— Я видел Рожкову. Сидел на скамейке у ее дома. Она вернулась домой, прошла мимо. Мне показалось, она меня узнала.

— Ты убил жену? — спросил прокурор. Вопрос прозвучал резко, в лоб.

— Нет. Но… принял приговор. Когда-то из-за меня погиб человек. Девушка.

— Каким образом?

— Я посмеялся над ней… по глупости. Она не умела плавать. Это произошло в студенческом лагере. Она и бросилась доказывать. Никто не ожидал…

— Вы допускаете, что ваша жена жива? — спросил Федор.

— Не допускаю. Оля была очень честным человеком. Она не позволила бы меня осудить. Как бы ни складывались наши отношения… Я думаю, во время суда ее уже не было в живых…

— Как по-вашему, что с ней произошло?

— Я много думал над этим. Люся Рожкова, ее подруга, могла что-то знать. Она дала ложные показания — я Олю пальцем никогда не трогал. Да и скандалов у нас не было. Не знаю. Я хотел поговорить с Люсей…

— А кровь в машине? — напомнил Федор.

— Тогда я сорвался и ударил Олю. Впервые. Она сказала, что хочет развестись, требовала выпустить ее из машины… Я не сдержался… сам не знаю, что на меня нашло. Я заехал за ней девятнадцатого апреля, вечером, хотел поговорить. Она уже три дня жила у подруги… у этой самой Люси Рожковой.

— Какая у вас была машина?

— «БМВ». Черная.

— А у Андрея Громова?

— Такая же, только темно-серая.

— Один из свидетелей показал, что ваша жена уехала в темной машине двадцатого апреля, — сказал Федор. — Свидетелю этому было девяносто лет от роду, и он слегка путался в событиях и датах, поэтому расхождения в показаниях в расчет приняты не были. Тем более не такие уж они оказались большие. Какие отношения сложились у вашей жены и Громова?

— Оля не любила его. А Андрей… он всегда хотел всем нравиться… шутил с ней, поддразнивал. А мне говорил, что завидует — мол, у меня надежный тыл.

— Как по-вашему, она могла уехать с Громовым? После встречи с вами девятнадцатого Ольга вернулась к Рожковой, а на другой день, двадцатого, ее позвал Громов…

— Не знаю. Смотря что он ей сказал. Он умел убеждать. Но, если он увез Олю… значит, он убийца?

— Вполне вероятно. А свидетельница Рожкова дала заведомо ложные показания. Она знала Громова?

— Пересекались, конечно. Она ведь дружила с Олей. Насколько близко они знакомы, не знаю. Андрей никогда не упоминал о ней.

— Что она была за человек?

— Мне она не нравилась. Завистливая… радовалась, что у нас все плохо. Они с Олей приехали из одного города. Меня удивляла их дружба. А Олю удивляла моя дружба с Андреем.

— Он мог хорошо заплатить свидетельнице. И в дальнейшем использовать ее… — сказал Федор. Помолчал и спросил: — Ваш бизнес был прибыльный?

— Да.

— Что стало с вашей долей, когда вас арестовали?

— Андрей сказал, что давал деньги моей семье. Сестра приходила к нему несколько раз. Я ничего не знал. Сестра об этом не писала.