Вэвиан Фэйбл - Золотая рыбка-2

— Вот вам очередное задание, Дениза, — холодно произносит он. — Задачка не из простых, так что можете гордиться. Установите, кто эта женщина, кем она была застрелена и как попала на дно озера. По идее вам бы стоило работать на пару с Беллоком, но у него, как известно, полно дел. Без него сорвутся съемки фильма, и режиссеру не видать «Оскара»… Словом, трудитесь, дерзайте, вы ведь об этом мечтали, не правда ли? Вот мы и бросаем вас в глубокую воду.

Вряд ли это образное сравнение уместно в применении к данному расследованию, что ясно читается на моей физиономии. Интересно, чем вызвано такое решение Шефа? Известны ли ему подозрения Беллока на мой счет, согласно которым ответы на вышеупомянутые вопросы уже у меня в кармане? Возможно, именно потому и спихнули на меня это дело, а может, просто оно кажется им глухим «висяком». Но что бы там коллеги ни предполагали, они наверняка не догадываются, чьи останки запечатлены на этих жутких снимках.

Так что прежде всего я убираю фотографии с глаз долой, потом вспоминаю Любоша Хольдена, который не спешит объявиться, и, наконец, поднимаю глаза на Шефа, продолжающего топтаться у моего стола.

— Хотите, чтобы я прямо сейчас назвала вам и жертву и преступника? — с наигранной легкостью вопрошаю я.

— Вот это был бы класс! — подначивает Хмурый.

Шеф отеческим жестом кладет мне на плечо свою лапищу.

— День-другой могу потерпеть. Не стоит горячку пороть, работайте спокойно. Если потребуется помощь, обратитесь к Аккереру, пусть он заменит Беллока.

— Но только в служебных делах, — бормочет Дональд.

Коллеги являют собой благодарную публику — все, за исключением Аккерера, который мигом отбивает подачу:

— Я и тебя могу заменить, Дональд. Тащи сюда все, что там у тебя накопилось за последнее время.

Шеф как ошпаренный бросается к двери, и я слышу его раздраженную воркотню:

— Еще один шутник выискался… С ума с ними сойдешь!

После его ухода все старательно прикидываются, будто завалены срочной работой, что, впрочем, соответствует истине — запутанных дел, которые только и ждут, чтобы их «размотали», у нашей маленькой группы всегда предостаточно. Однако на сей раз лихорадочная деятельность — сплошная видимость.

Затолкав поглубже в стол унаследованный от Хмурого ворох бумаг, я отправляюсь на тренировку. Одна. Коллеги, ссылаясь на сотни уважительных причин, сачкуют, Даниэль же торопится на съемки.

Танос уделяет мне особое внимание, в результате чего пот с меня льет ручьями, дыхание сбито, руки-ноги трясутся. Однако тренеру этого мало, у него другая цель. На сегодня я избрана в качестве жертвы, или спарринг-партнера, и на мне, как на наглядном пособии, он преподает группе новый материал. Не заставь он нас во время разминки поупражняться в падении и приземлении через кувырок, я бы давно уже свернула себе шею.

Когда мне кажется, что ни единой целой косточки уже не осталось, тренировка подходит к концу. Танос отпускает лоснящихся от пота учеников и делает мне знак занять место на циновке перед ним. Присев на корточки, я выжидательно смотрю на мастера.

— Надеюсь, ты усвоила? — улыбается он.

— Что именно?

— Как надо драться.

— Если ты намекаешь на маньяка, то твоя наука уже не поможет. Он нашел свой конец под колесами автомобиля.

— Не исключено, что рано или поздно тебе опять придется туго, а под рукой не окажется автомобиля, чтобы переехать бандита, — с серьезным видом поучает он меня.

Танос всерьез относится к своему делу, как и положено мастеру подобного ранга. Уж он-то на моем месте не стал бы медлить да тянуть. Помести его с противником хоть в спичечный коробок, одним движением пальца сразит врага наповал. Понятно, что он не может не расстраиваться из-за такой недотепы, как я.

— Отныне мое тело станет опасней танка, — пытаюсь я утешить своего учителя.

— Напрасно веселишься, девочка, ты по уши в дерьме. Ну ладно, ступай! Холодный душ и хоть короткий отдых тебе не повредят. Да, кстати… По-моему, ты давно не виделась с Квазимодо.

— Виновата, исправлюсь.

Я добредаю до душа и стою под ледяной водой, пока не начинаю клацать зубами. Неплохо бы составить план дальнейших действий. Первым делом необходимо выцарапать свою машину. Надеюсь, невероятное количество протоколов, неизбежных в подобных случаях, уже составлено и я смогу воспользоваться своей тачкой не в целях самообороны и обуздания противника, а по прямому назначению — как средством передвижения. Поскольку Любош Хольден, вопреки обещанию, не дает о себе знать, надо бы выяснить, отчего он передумал. Хочется верить, что он цел и невредим. Тогда что же заставило его нарушить данное слово? Постараюсь деликатно выведать у Арджила, решаю я уже на грани замерзания, и хватаюсь за полотенце. Зубы мои выбивают дробь.