Маруся Карасева - Я слышу тишину

Спохватившись, что так и не ответила на заданный мне вопрос, я повернулась к своему спутнику.

- Простите. Меня отвлекла вся эта роскошь, - призналась я. - О чем вы меня спросили?

Улыбаясь, Джонатан приблизился вплотную.

- Вы устали, - заметил он. - Давайте отложим разговор до утра. Вас проводят в вашу комнату - надеюсь, вам там будет удобно.

И, прежде чем я успела ответить, наклонился и легко поцеловал в лоб.

7

В свою комнату я вошла в полном смятении. Когда в последний раз кто-то прикасался ко мне? Просто поразительно, как этому удивительному человеку удалось столь быстро сократить дистанцию между нами - и до того легко, словно я была совершенно обычной девушкой (а не больной на всю голову поборницей чистоты, как выразился мой последний ухажер при расставании; долгая история, расскажу в другой раз).

Мы встретились с Джонатаном всего несколько часов назад, а мои чувства к нему уже были настолько сильны, а доверие до того велико, что я по первому зову отправилась за ним, не спрашивая о цели пути. Такое поведение было мне совершенно несвойственно, но я ничуть не жалела о своем безрассудстве. Казалась, с первой секунды между нами протянулась незримая, но прочная нить, привязавшая меня к нему так крепко, что мне было страшно даже представить себе, как я переживу несколько часов в разлуке.

Переступив порог своей комнаты, я едва не вскрикнула от удивления. На секунду мне показалось, что я попала в другую реальность. Абсолютно все здесь было белым. Стены и пушистый ковер на полу, двери, свисающая с потолка люстра, стол, кресла и большая кровать - все сияло безупречной, девственной чистотой.

Здесь не осталось и следа золоченой роскоши, отличавшей убранство замка - комната была обставлена в стиле модерн. И все вещи были новыми. Это было очевидно с первого взгляда: стеклянного столика в углу комнаты никто еще не касался, а на кровати никто не спал.

Единственным цветовым пятном в этом зимнем царстве был букет роз в вазе замысловатой формы: множество чайных и одна алая. И когда только Джонатан успел устроить все это?

Пытаясь сдержать подступившие к глазам слезы, я приблизилась к стоящим на столе цветам и осторожно вытянула красную розу.

- Вам нравится?

От неожиданности я вздрогнула и инстинктивно стиснула тонкий стебелек сильнее. И тут же едва не разжала руку: острый шип проткнул перчатку и вонзился мне в палец.

Тем не менее, я улыбнулась симпатичной маленькой горничной. В конце концов, моя неосторожность - вовсе не ее вина.

- Все просто идеально, спасибо! - искренне сказала я.

- Здесь есть внутренняя линия, - улыбчивая горничная указала на телефон у кровати. - Номер мистера Хейеса - 1, а мистера Ярдли - 2.

Я молча кивнула, надеясь, что горничная расценит мое безмолвие верно и уйдет. Однако девица явно не собиралась этого делать.

- Правая дверь ведет в вашу гардеробную, а левая - в ванную, - продолжила она, не делая, впрочем, попыток войти в мою комнату. - Простите, что не открыла их. Нам были даны четкие инструкции ни к чему здесь не прикасаться.

На сердце снова стало тепло, и я быстро взглянула на телефон. Желание услышать Джонатана было нестерпимым, и я просто дождаться не могла, когда же горничная уйдет.

В дверь деликатно постучали, и молчаливый слуга внес мой чемодан.

- Ваш багаж, - проинформировала меня горничная. - Может, вы голодны? Принести вам чего-нибудь?

- Нет, спасибо, - я покачала головой. - Я, пожалуй, слишком устала и сразу пойду спать.

Наконец-то до горничной дошло.

- Тогда не будем вам мешать! - сказала она все с той же радушной улыбкой. - Спокойной ночи, мисс!

Едва за ней закрылась дверь, я поспешила к телефону и, быстро протерев трубку дезинфицирующей салфеткой, что лежала в кармашке моего платья как раз на такой непредвиденный случай, приложила ее к уху. Мои пальцы ощутимо дрожали, когда я набирала заветную единичку.

Гудок следовал за гудком, и мое сердце постепенно усмиряло свой бег. Джонатан не отвечал. После пятого сигнала мне стало окончательно ясно: в комнате его нет. А может, он просто слишком устал и не хотел, чтобы его беспокоили. Ведь, в отличие от меня, бездельницы, Джонатан отыграл накануне очень напряженный концерт. Устыдившись своего эгоизма, я аккуратно положила трубку на место и повернулась к двери, у которой все еще стоял мой чемодан. Предстояло разобрать его, прежде чем отправляться в постель.

Мира всегда учила меня: не стоит оставлять долгов на завтра.