Маруся Карасева: Я слышу тишину

- Вы точно вернетесь? - спросил он еще раз. Молчаливый Ярдли нетерпеливо переминался с ноги на ногу в ожидании моего ответа.

- Думаете, я смогу сбежать от вашего помощника?

В темных глазах Джонатана все еще плескалось недоверие.

- Оставьте что-нибудь в залог, - попросил он. - Что-то ценное, за чем придется вернуться.

Ничего ценного с собой у меня не было. В клатче, помимо крема для рук и тюбика дезинфицирующего раствора, были лишь матирующие кожу салфетки и телефон. Который, должно быть, просто разрывался от СМС-ок Кристины. Впрочем, сейчас мне было не до нее.

- Может, оставите перчатку? - предложил Джонатан, но увидев, как судорожно я сжала руки, поторопился добавить. - Простите. Это бестактно с моей стороны. Вот, я придумал... - он расстегнул ремешок наручных часов и протянул их мне. - Возьмите. Если вы не хотите оставить нечто ценное, я сам дам вам то, что вам захочется вернуть. Эти часы подарил мне отец. Это единственная вещь, которая у меня от него осталась, так что сами понимаете, как они мне дороги...

Металл все еще хранил тепло его тела - я чувствовала это даже через ткань перчатки.

- Я не...

Джонатан пресек возражения, сжав мою руку в кулак.

- Возьмите, - настойчиво сказал он. - Так мне будет спокойней. Я буду точно знать, что вы вернетесь.

Его рука все еще сжимала мою, и, как ни странно, мне не хотелось прерывать контакт. Мы встретились глазами, и это было так интимно, что меня охватил жар.

- Идите же, - произнес он едва слышно. - А то не отпущу.

Я пересела в другую машину, чтобы ехать с Ярдли домой, в полном смятении. Никогда не думала, что со мной может случиться нечто подобное. Прекрасные принцы обычно приходят к безупречным киногероиням, а не к неидеальным девушкам вроде меня. Как случилось, что я встретила своего? Может, это сон и я вот-вот проснусь?

Бросив взгляд в зеркало заднего вида и убедившись, что Ярдли смотрит на дорогу, я осторожно приподняла подол юбки и ущипнула себя за бедро - туда, где кожа не была защищена ни чулком, ни шелком трусиков. От боли у меня тут же выступили на глазах слезы, и я прикусила губу, чтобы не вскрикнуть. Когда я снова посмотрела вперед, то увидела, что Ярдли с любопытством, неприличным для слуги, наблюдает за мной.

Впрочем, он служил не мне, так что вряд ли можно было поставить это ему в вину. С горящими от стыда щеками я резко одернула подол и отвернулась к окну.

За всю дорогу туда и обратно мы не обменялись ни единым словом.

5

Полтора часа в разлуке показались мне адом. Свернувшись в комочек на заднем сидении лимузина, я вынула часы Джонатана и сжала в руке. Закрыв глаза, провела кончиками пальцев по гладкому стеклу циферблата, коснулась стальных звеньев браслета... Металл снова остыл, но стоило подержать часы подольше, и они опять начали согреваться. Я думала о том, что они были с Джонатаном долгие годы, и если бы могли говорить, рассказали бы мне о нем немало интересного.

Когда мы наконец поднялись по трапу в салон маленького частного самолета, была уже глубокая ночь. При виде меня Джонатан с улыбкой встал с места, и мое сердце окатило теплой волной. Я была так счастлива его видеть, что просто не передать словами. В его глазах я видела ответную радость.

- Вы вернулись, - сказал Джонатан. Белая кожа салона самолета источала легкий запах дезинфектора. Я улыбнулась.

- У меня есть ваша вещь. Я должна была ее вернуть.

Я протянула ему часы, но Джонатан не сделал ответного движения. Вместо этого он покачал головой.

- Оставьте их себе.

- Что?! - я не могла поверить своим ушам. - Но ведь это часы вашего отца! Я не могу...

Джонатан рассмеялся и подошел ближе. Сейчас, когда мы стояли рядом, я вдруг заметила, что он выше меня. При моем росте почти в сто семьдесят семь сантиметров (не считая каблуков) это редкое явление.

- Я никогда не встречал своего отца, - сказал Джонатан. - Я даже не знаю, кем он был. Так что у меня нет его вещей. Да и подарков я не принимаю. Эти часы я купил в прошлом году в Швейцарии.

Я смотрела на него в полном смятении. Часы в моей руке вдруг показались чужеродным предметом, и я положила их на маленький столик.

- Вы меня обманули, - обвинила я.

Джонатан, похоже, нисколько не смутился и не почувствовал за собой никакой вины.

- Я просто боялся, что вы не вернетесь, - искренне сказал он. - Пришлось импровизировать.

Он улыбнулся так по-мальчишески лукаво, что сердиться на него стало решительно невозможно.

- Вам здорово удается импровизация, - призналась я.