Вэвиан Фэйбл - Золотая рыбка. Часть 1

— С чего начнем? — деловито осведомляюсь я, подходя к павшему духом сочинителю. — С того куска, что лежит на доске, или с того, что валяется на полу? А может, с головы? Смотри-ка, она заинтересовалась твоим романом!

Рыбья голова с остекленелыми глазами покоится на папке с рукописью и пускает кровавый сок. При виде такого кощунства Дональд сатанеет.

— Кто это сделал? — Творческая личность вмиг преображается в сыщика.

Мы все дружно трясем головой. Дональд подозрительно оглядывает нас, затем резким движением сбрасывает рыбью голову на пол. Откуда ни возьмись подлетает Саба, хватает голову и убегает с добычей.

— Так тебе и надо! — не унимается возмущенный романист. — Съешь ее, Саба!

Мы веселимся вовсю, раздосадованный писатель тоже присоединяется к нам, и в результате не сразу улавливаем приближающийся шум мотора. Наше внимание привлекает свет фар. В сгущающихся сумерках к дому подкатывает автомобиль, и в первый момент все удивлены: сегодня мы больше никого не ждем.

— Даниэль! — радостно вопит Элла и бежит навстречу.

Серая «мазда» становится возле прочих машин. Затем отворяется дверца и Хмурый выбирается наружу. Лица его не видно, однако нельзя не заметить, что на ногах он держится как-то неуверенно. Элла подбегает к отцу, он наклоняется к ней, что-то говорит, затем целует в щеку, и оба на миг замирают, прижавшись лицом к лицу.

Затем Хмурый выпрямляется и идет к нам. Когда он попадает в полосу света, удается разглядеть его. Зрелище, прямо скажем, не для слабонервных. Выходит, сегодня его очередь!

— Что с тобой стряслось? — не выдерживает Лацо.

Дональд сует Хмурому бокал, и тот разом опрокидывает в себя коньяк. Потом произносит своим низким, рокочущим голосом:

— Попал в небольшую передрягу.

Айрис берет измордованного сыщика под свою опеку:

— Идем, покажу тебе, где умыться.

— И здесь сойдет! — Хмурый указывает на зеркально ровную водную гладь.

Айрис уводит его в дом, а на лужайке продолжаются приготовления к ужину. Прекрасный способ занять себя, и я превращаюсь в стряпуху. Укрощенная рыба больше не причиняет хлопот.

Хмурый проходит мимо меня, я слышу, как он с шумом плюхается в воду.

Ужинаем мы под открытым небом, усыпанным звездами, при лунном свете; рыбу запиваем вином. Звучит тихая музыка, негромкая речь мужчин сливается в равномерный, неразборчивый гул. Сонная Элла, попрощавшись, отправляется на боковую. Саба преданно провожает ее, затем возвращается к нам и укладывается поблизости.

Я встаю и иду прогуляться. Здесь мною исхожена каждая тропка, знаком каждый камешек, поэтому и в потемках ориентируюсь без труда. История с Мартином не дает мне покоя. В особенности не нравится мне, что здесь замешан Хольден. Я принимаю решение: будь что будет, втравлюсь-ка я в это дело. Пока не произойдет ничего экстраординарного, Шефа ставить в известность не буду, иначе он мне голову оторвет. Если Хмурый и впредь намерен отстранять меня от участия в розыске сбежавших мотоциклистов, будет вагон времени, чтобы выяснить, кто и почему до полусмерти избил моего брата. Несомненно, следует повыспросить у Дональда, как далеко удалось ему продвинуться в расследовании дела об исчезновении Атри. Вся хитрость в том, чтобы уловить момент, когда он не стучит на машинке и не паясничает, развлекая компанию. Боюсь, что это будет не так-то просто.

Если разгуливаешь по ночам в качестве живой приманки, то настораживаешься при малейшем шорохе. Я тотчас улавливаю шаги позади и оборачиваюсь. Ко мне приближается темная фигура, лунный свет скользит по широким мужским плечам, и я сразу узнаю полуночника.

Он заговаривает первым, и тембр его голоса вновь вызывает во мне привычный трепет.

— Со слухом у тебя все в порядке.

— Далеко ли собрался?

— Крадусь за тобой по пятам.

— Правильно делаешь. У меня к тебе тысяча вопросов.

— В связи с чем? — Теперь мы стоим лицом к лицу.

— Прежде всего насчет мотоциклистов…

— Ты забыла, что сегодня у тебя нерабочий день? — перебивает меня Хмурый. — Как твои пострадавшие?

— Оба пришли в себя. Мартин, хоть и не очень разборчиво, но говорит; Круз строчит записки, поскольку говорить не может, у него сломана челюсть. Словом, мои подопечные идут на поправку. А с тобой что приключилось?

— Ничего страшного.

— Доводилось мне слышать о мужчинах… — начинаю я свою обычную присказку, но Хмурый действует столь решительно, что я не успеваю должным образом среагировать. Он попросту зажимает мне рот.