Салли Стюард - Всему вопреки

Впрочем, девушка была ему благодарна за неразговорчивость. Она не хотела гадать, что ждет ее в Эджуотере, кем может быть ее мать. Если Ребекка должна с ней встретиться — значит, это наверняка не покойная Джейнел Гриффин. Остается любовница Бена Джордана, совсем неизвестная женщина, или Мэри Джордан…

Но ведь даже самый жестокий поворот судьбы не может предназначить ей в матери женщину, которая так явно ненавидит ее, не объявит ее отцом сумасшедшего убийцу Чарльза Мортона.

Глядя на белый пунктир разделительной полосы, исчезавший под колесами седана, Ребекка старалась думать только о Бренде и Джерри Паттерсонах, о самых счастливых годах своей жизни, о том, какой любовью окружали ее эти люди. Любовь эта даст ей силы все пережить и начать жизнь сначала, потому что больше у нее ничего нет.

Джейк свернул на улицу, которая вела к дому Дорис Джордан, и Ребекка вспомнила, каким трогательным и патриархальным казался ей поначалу этот тихий городок. Как же она была тогда наивна! Безмерная любовь и нежность Паттерсонов не приготовила ее ко встрече со злом. Живя под сенью их заботы, эгоистически злясь на то, что они не хотят любить ее одну, Ребекка и не подозревала, сколько боли, страданий, зла таит в себе окружающий мир.

Джейк затормозил напротив уютного белого домика Дорис, утопавшего в буйстве цветов.

— Послушай, я… — он крепко сжал губы, глянул искоса на Ребекку и тут же отвел взгляд. — Я, конечно, больше на тебя не работаю. Я здесь только как друг, потому что… потому что мне не безразлично, что с тобой станется.

Ребекке показалось, что в сердце ей вонзили острый нож. Уж лучше бы он развернулся и ушел прочь, чем начал предлагать свою дружбу после того, как их связывала страсть! Впрочем, это, как видно, имело значение для одной только Ребекки…

— Спасибо, — сказала она, — мне приятно это слышать.

Да, Ребекка Паттерсон, ты стала заправской лгуньей!

Подняв голову, девушка увидела, что по дорожке от дома к ним спешит Дорис. На ее добродушном лице были страх и смятение.

— Джейк, ты взял с собой пистолет? — первым делом спросила она… и Ребекка похолодела от испуга.

— Да, — ответил Джейк, — взял. Он в отделении для перчаток.

— Он нам наверняка пригодится. — Переводя дыхание, Дорис уселась на заднее сиденье. — Едем к старой ферме, где когда-то погиб мой сын. Только бы не было уже поздно!.. На следующем перекрестке поверни налево, а там я покажу дорогу. Ферма милях в пяти от города. И не бойся превышать скорость — полиции скоро будет не до нас.

Джейк рванул с места с такой скоростью, что завизжали покрышки.

— Что случилось? — шевельнула Ребекка непослушными сухими губами.

— Мэри, твоя мать…

— Моя мать?! — потрясенно вскрикнула девушка, резко обернувшись к Дорис.

— Мэри Джордан?!

Джейк не верил собственным ушам.

— Мэри Джордан — твоя мать, — ровным голосом продолжала Дорис. — Она собирается убить Чарльза Мортона, а потом, вероятно, покончить с собой. Возле этого холма сверни налево.

— Моя мать? — изумленно повторила Ребекка. Все прочие слова Дорис пока еще не дошли до ее сознания — она никак не могла освоиться с мыслью, что ее матерью оказалась именно Мэри Джордан. — Но она же ненавидит меня! Она даже не хотела пожать мне руку!

Дорис печально улыбнулась.

— Твоя мать очень любит тебя, Ребекка. Так любит, что рассталась с тобой, чтобы сохранить тебе жизнь. Все эти двадцать восемь лет она думала только о тебе, тосковала без тебя и жила в постоянном страхе, стараясь защитить тебя.

— Защитить меня? От кого?

— От Чарльза Мортона.

Сердце Ребекки горько, мучительно сжалось.

— Значит, все-таки он мой отец, — мрачно проговорила она.

— Этого мы наверняка не знаем, но сам Чарльз уверен, что ты его дочь, и, пока ты жива, остается доказательство того, что он когда-то изнасиловал твою мать. Твое существование, Ребекка, угрожает его карьере. — Дорис говорила отрывисто и бесстрастно, словно таким тоном пыталась смягчить страшный смысл своих слов. — После разговора с тобой я позвонила Мэри и рассказала ей о том, что произошло в Далласе. Я сказала ей: «Хватит бежать и прятаться. Пора действовать». Мэри согласилась со мной, но потом, приехав в мой дом, оставила два письма — одно для тебя, другое для полиции — и уехала. Мне было велено не распечатывать этих писем, пока она не вернется… но я не послушалась. И распечатала то, второе.

Она протянула Ребекке оба конверта, и девушка крепче сжала их, боясь, что гладкие прямоугольнички выскользнут из непослушных пальцев.