Дмитрий Вересов - Искушение ворона

Вечеринка начиналась в восемь.

Истинно калифорнийская вечеринка с изначальным идейным зарядом на всю ночь!

Давно уже Таня так не заботилась о том, как одеться и какую сделать прическу. Номер в гостинице мгновенно превратился в тряпочный развал, но ничего из привезенного из дома не нравилось. Город Ангелов диктовал свою моду и свое, только ему присущее настроение. Таня сидела на полу номера и уныло смотрела на разбросанные вещи… Почему-то вспомнились дурочки из самолета.

«А ведь они правы, можно напрокат взять, все равно ничего купить не успеваю. Но я же не начинающая шлюшка, а профессиональная русская актриса. Надо выбрать по высшему разряду», — Таня уверенно отыскала нужный телефон и через полчаса открыла дверь престижного салона.

Худой, с глазами изможденными кокаином и однополой любовью, весь в цветных наколках стилист, минут пятнадцать разглядывал ее. Тер свою крашеную в зеленый с оранжевым густую шевелюру, чесал в задумчивости крашеную в лиловое бородку «а-ля Троцкий», мычал, цокал языком, щелкал пальцами, крутил лилово-зеленые усы и наконец принялся активно ее преображать…

Ах, Голливуд! Здесь нет необходимости покупать платья от Армани… Здесь все можно на один вечер взять напрокат!

— И я в этом пойду на вечеринку? — ахнула Таня, поглядевшись в зеркало, — ведь там соберутся известные люди!

— Это Голливуд, мэм, здесь нет неизвестных людей, — отвечал стилист, — и я вообще не зря ем свой хлеб, у меня берут советы и Роки Валентин, и Сузи Ли, и Брэнда Кармен, я обещаю, вы будете на вечеринке лучше всех!

— Но мне не семнадцать лет, как вы вероятно заметили, — робко возразила Таня.

— И не девяносто, правда ведь?! Мадам, вы приехали откуда? Из Фриско? — усмехнулся стилист. — Вы не видали голливудских вечеринок, здесь и шестидесятилетние бабки заголяются смелее, чем тинэйджерки в Оклахоме. Это Голливуд!

И все-таки Таня не решилась. Слишком смело!

Заплатила крашеному двести долларов за консультацию, потом взяла такси, поехала в «Нина Риччи» и купила себе черное petit robe за тысячу долларов. В гардеробе каждой женщины должно быть черное платье с вырезом. Если есть бюст — вырез спереди, если бюста нет — сзади. Таня взяла платье с вырезом на груди. Долго думала — брать ли напрокат колье с бриллиантами, но посчитала слишком претенциозным и решила, что тонкой золотой цепочки с православным крестиком будет вполне достаточно.

«Что-то молнию заедает, — недовольно подумала Таня, когда умелая рука застегивала молнию. — А! Сойдет для одного вечера!»

Парикмахер, очевидный француз, которому Таня доверила свои волосы, превзошел самого себя. А главное, он с истинно французским шармом похвалил ее платье. От такого комплимента просто закружилась голова!. Значит, все правильно, все в точку! Настроение поднялось на Эйфелеву башню за считанные секунды. Таня была довольна собой как никогда, а это значило: все вокруг будут чувствовать то, что чувствует она — счастье быть и уверенность стать…

В полдесятого Таня подъехала на Оушн Бульвар, 431.

Она правильно рассчитала, и приехала когда все уже собрались, но еще не сильно нализались и нанюхались…

В дверях типичного южнокалифорнийского миллионерского бунгало ее встретили Эрон Фридляндер и Майкл с какими-то сильно поддатыми цветными девчонками.

— А вот и Таня! Хай, дорогая…

Обязательные в артистической среде поцелуи…

— Хай!

— Бонсуар!

— Буэнос ночес!

А стилист-то был прав! Прав на все свои двести баксов!

Женщины здесь были одеты оч-чень смело. С какой то остервенелой лихостью…

И то, что крашеный давеча предлагал, было еще не самым крайним экстремумом в ряду оголтелых калифорнийских модниц, собравшихся в доме Колина Фитцсиммонса.

У Тани разбежались глаза…

Гитарист Джон Бон Джови, обладательница прошлогоднего «Оскара» за женскую роль Рита Иолович, режиссер Спилберг, битловский продюсер Джордж Мартин. Все были здесь! И она была здесь… И все говорили ей «хай», и со всеми она терлась щечками cheek-to-cheek в формальностях артистически-братско-сестринских поцелуев…

Она выпила бокал шампанского.

— Я хочу познакомить тебя с одним русским, он прекрасно поет и играет на гитаре, как Юл Бриннер в молодости, — сказал Эрон, беря Таню за локоток и подводя ее к гостям, рассевшимся вокруг ярко-сочного брюнета с гитарой.

Брюнет был, словно из сказки про тысячу и одну ночь, — классический злодей-любовник… Колдун Сакура из Седьмого путешествия Синдбада-морехода. Огромные черные глаза, сочные, обрамленные черными усиками и бородкой красные губы… И удивительно проникновенный бархатный баритон…