Карен Робардс - Чужая жена

Ронни прошла вместе с ним к его машине. Она не сказала ему ни слова, но он видел, что она крайне довольна. Ее настроение было безоблачным.

В воздухе стояло предгрозовое затишье. Даже флажок на столбе, указывающий направление ветра, безжизненно свисал вниз.

Ронни помахала Tea. Том поставил чемоданы на асфальт, отпер багажник, открыл дверцы машины, вставил ключ зажигания в замок и включил кондиционер. Только после этого он уложил чемоданы в багажник. Ронни уже сидела в машине.

Садясь за руль, Том чувствовал себя человеком, которого ведут на казнь.

Несмотря на легкое похмелье и почти бессонную ночь, Ронни чувствовала себя великолепно. Она перестала быть куклой Барби. Она окунулась в жизнь и вновь обрела себя. У нее завязались отношения с Томом, и нельзя сказать, чтобы это вышло случайно.

Том посмотрел на нее. Морщинки вокруг глаз и в уголках губ сделались резче, чем обычно. Сдерживая улыбку, Ронни подумала, что мрачный вид Тома вызван бессонной ночью.

– Я позвонила из отеля и отменила лимузин, – сказала она небрежно. – Ты еще не наорал на них?

Тон его отрывистого ответа не понравился Ронни. Она нахмурилась.

Тучи уже затянули все небо. На стекло упали первые капли дождя.

– Тебе не трудно отвезти меня домой?

Вопрос прозвучал скорее как утверждение. Ронни знала, что ему не трудно. Странная близость, возникшая между ними в первый день знакомства, пустила корни и окрепла. Он стал ее союзником, другом, доверенным лицом и даже – почти любовником. Ей казалось, что она может читать его мысли.

Том опять глянул в ее сторону и покачал головой. Капли застучали чаще. Том включил “дворники”. Благодаря кондиционеру в машине становилось прохладно.

– Ты очень благородно поступил, когда никому ничего не рассказал. Спасибо.

– Не стоит.

Прошло еще две минуты. Ронни заговорила опять:

– Ты молчальник, да? За весь день ты и двух фраз не сказал.

– Ронни… – сказал он и умолк.

Дождь теперь лил как из ведра, и асфальт как будто кипел под беспрестанными ударами тяжелых капель.

На повороте с Брандон-роуд на шоссе машина встала у светофора, так как горел красный свет.

– Нет, я ничего не имею против. Молчальники всегда притягательны. А ты, на мой взгляд, притягателен в любом случае, молчальник ты или нет.

Ронни говорила ласково и чуточку насмешливо. А его лицо словно окаменело. Пользуясь случаем, она отстегнула ремень, встала на одно колено, обвила его шею рукой, повернула его голову к себе и крепко поцеловала. Том застыл на мгновение, потом поцеловал ее в ответ. Его язык проник в ее рот, пальцы запутались в длинных волосах.

Сзади раздались нетерпеливые гудки. Пока они целовались, загорелся зеленый сигнал светофора. Том резким движением усадил Ронни на место и нажал на газ.

– Зря ты не разбудил меня ночью, – улыбаясь, сказала Ронни и вновь застегнула ремень.

– Перестань, Ронни. – Она снова ничего не могла прочесть на его лице. – Я не собирался тебя будить.

Улыбка Ронни, весь день не покидавшая ее губ, погасла.

– Я знаю, ты считаешь, что ночью у нас с тобой начался роман. Это не так. Я выполнял свои обязанности.

– Что-о? – Ронни не знала, должна ли она верить столь абсурдному замечанию. – Ты хочешь сказать, что в твои обязанности входит целовать меня, раздевать и нести в постель?

– Это ты меня целовала, ты сняла с меня рубашку. А я отнес тебя в постель потому, что тебе было необходимо поспать хоть немного, чтобы наутро нормально выглядеть.

Почему-то Ронни поняла, что слова Тома – отнюдь не неудачная шутка. Он был серьезен.

Машина двигалась теперь сквозь сплошную пелену дождя.

– Я тебе не верю!

– Это правда, – сказал он ледяным тоном.

– Хорошо, я первая тебя поцеловала, там, в баре, но потом ты растаял как масло! Вот как сейчас! И ты только что меня поцеловал. Не надо мне говорить, что ты притворялся! Я все знаю!

На этот раз она поняла смысл его взгляда. Он обдал ее холодом.

– Ронни, ты очень красивая женщина. Естественно, твое поведение привело к тому, что я захотел тебя. Я мужчина из плоти и крови. Но заниматься с тобой сексом я не буду. Меня наняли, для того, чтобы я корректировал твое поведение на публике, чем я и занимаюсь.

Ронни вспыхнула. Жгучая ярость слепила ее.

– Ты… сволочь! – проорала она и влепила ему пощечину.

Взвизгнули тормоза, и машину вынесло на встречную полосу. Но Том справился с управлением, съехал на обочину, остановил машину и поставил ее на ручной тормоз. Лицо его было белым как мрамор, тогда как щеки Ронни пылали. Глаза его излучали гнев, на щеке выступил красный след от ее ладони.