Карен Робардс - Однажды летом

Сержант плотно сжал губы, прищурился:

– Кому?

– Рейчел. Уже темнеет. Я хочу сказать ей, чтобы она оставалась в больнице до моего приезда. Мне что, требуется разрешение за вашей подписью, чтобы воспользоваться телефоном?

Сержант кисло улыбнулся и подвинул ему телефонный аппарат:

– Звони.

– Спасибо. – Джонни схватил трубку и набрал номер телефона больницы.

На третий звонок ответила Элизабет.

– Здравствуйте, миссис Грант. Это Джонни. Можно позвать к телефону Рейчел, на одну минутку, пожалуйста?

Выслушав ответ, он оцепенел. Глазами впившись в сержанта, он зажал трубку внезапно вспотевшей ладонью.

– Ее там нет, – хриплым голосом произнес он. – Я привез ее в больницу больше часа назад, но ее там нет. Она даже не поднималась в палату к отцу.

– Так ты думаешь, что Джонни – это перевоплощение преподобного Бомгарднера? – Идея могла бы, конечно, показаться смешной и нелепой, если бы не трагизм ситуации.

– Я не думаю. Я знаю. Его душа – в его глазах. Так же как и у тебя. Странно, как это я раньше тебя не распознала.

Автомобиль остановился во дворе церкви, у черного железного забора, огораживавшего захоронения. Надписи на надгробных плитах были датированы еще серединой прошлого века, а три склепа, располагавшиеся в самой глубине, были еще более древними. Кладбище находилось в ведении и под присмотром городского Общества охраны памятников старины.

Рейчел подавила истерический смех, который обуял ее, стоило ей вспомнить о том, с какой любовью Кей занималась восстановлением сада – детища жены преподобного Бомгарднера. Наверное, в эти минуты она представляла себя этой женщиной.

– Те двое были моей ошибкой. – Кей теперь уже свирепо уставилась на Рейчел.

Рейчел вдруг с ужасом подумала о том, насколько массивна Кей в сравнении с ней. Рослая, крепкая, случись ей схватиться с Рейчел – она непременно вышла бы победителем. Слова Кей, их тайный смысл, вдруг опалили взбудораженный мозг Рейчел. Ей стало предельно ясно, с кем она имеет дело.

– Ты… ты убила Мэрибет Эдвардс и Гленду Уоткинс? – Рейчел в отчаянии прижалась к дверце автомобиля, выжидая, когда же щелкнут автоматические замки. Как только это произойдет, предполагала она, нужно будет сразу же спрыгнуть на землю и спасаться бегством. Уолнат-Гроув находился на расстоянии всего лишь трех миль от церкви. Ей придется перебежать поле и лес, и тогда она будет в безопасности.

– Как я уже сказала, они были моей ошибкой. – Кей пожала плечами. – Иногда бывает трудно угадать. Но теперь я знаю наверняка. Те двое были фальшивками. А ты – настоящая. Когда тебя не станет, он опять будет моим.

Рейчел охватил такой ужас, что она даже ослабела.

– Но, Кей, ты и Джонни… Ты вроде никогда не интересовалась им, а он тобой. Почему же ты считаешь, что, убив меня, сможешь добиться его любви? – Рейчел понимала, что смысл ее слов все равно не доходит до Кей. Ясно было, что Кей невменяема. И все-таки она хваталась за любую соломинку, лишь бы остаться в живых. Поскольку сомнений в том, что Кей привезла ее на кладбище с единственной целью – убить, уже не было.

– Когда тебя не будет, у него уже не останется причин сопротивляться собственной судьбе. Все вместе – я, ты и он – мы составляем извечный треугольник. Иногда мы с тобой предстаем мужчинами, а он – женщиной. Но ты всегда мой друг и предатель. И тебя надо непременно уничтожить, чтобы мы с ним могли быть счастливы. Он бы стал моим и сейчас, если бы не ты. Я это знаю. Он давно ощущал твое присутствие. Так же как и я. Только вы оба не осознавали, чего ищете в этой жизни, а я не знала – кого.

– Кей, это же бред. – Не успев вымолвить это, Рейчел поняла, что допустила ошибку.

Улыбка, которую адресовала ей Кей, была жуткой и угрожающей.

– Вылезай из машины, – бросила она и пошарила рукой между дверцей и своим сиденьем.

Рейчел с ужасом увидела, что Кей достает пистолет. Большой черный пистолет, который нацелила прямо ей в грудь.

– Кей… – Эта шепотом прозвучавшая мольба была обращена к подруге детства. Но призыв не возымел действия.

Во взгляде Кей промелькнуло удовлетворение, которое она испытала при виде слабости соперницы.

– Смотри без глупостей, – предупредила Кей угрожающим тоном. – Я не хочу стрелять в тебя. Но я выстрелю, если понадобится. А теперь вылезай из машины.

– Она идет.

Услышав эти слова, Джереми очнулся от полузабытья.

– Кто идет, мама?

И тут мальчик вспомнил. Не «оно», не «он», а «она». То, что маячило в темноте, было женщиной. Он затрясся от ужаса.