Барбара Колли - Пятновыводитель для репутации

Но Даниэль по-прежнему непонимающе смотрел на нее.

— Да об этом несколько дней подряд писали в газетах!

Племянник наконец кивнул, и Шарлотта продолжала:

— Так вот. По общему мнению, полицейские конфисковали все эти вещи. В качестве улик, — прибавила она через секунду. — Но если они все забрали, как же тогда Пэтси могла купить там вазу? — Ее вдруг осенила новая мысль. — Пэтси сказала «он», — пробормотала она. Теперь понятно, зачем он мне ее продал. — Так кто же этот самый «он»?

Даниэль повернулся к ней.

— Послушай, тетя Чарли! Да, помнится, я где-то читал о том, как нашли эти вещи, но сейчас, по-моему, есть вопросы поважнее! Меня куда больше заботит Надя. Что теперь будет с ней? И с Дэви, — шепотом добавил он. — Бедный малыш!

Голос Даниэля стал хриплым от переполнявших его чувств. Вспоминает, как потерял собственного отца, подумалось Шарлотте. Конечно, отец Даниэля и Джудит не умер, но от этого не легче. Разведясь с их матерью, он как будто развелся и с детьми, предоставив им до конца жизни размышлять, чем же они провинились, что родной отец не желает иметь с ними дела.

— Знаешь, ведь Дэви все еще помнит отца, — продолжал Даниэль. — До сих пор говорит о нем и даже иногда видит во сне.

Горло Шарлотты сжалось от жалости.

— Милый, ты прав! Прости меня.

— Ничего, все в порядке, — успокоил ее Даниэль. — Но скажи-ка мне, тетя… — Он помолчал. — Как объяснить трехлетнему ребенку, что его отец мертв?

— Боюсь, это нелегкая задача, — тихо проговорила Шарлотта.

Как и племянник, она слишком хорошо знала, каково это — потерять любимого человека. Но ее, в отличие от Даниэля, горечь утраты не оставляла ни на секунду. Ей было восемнадцать, когда погиб отец Хэнка. А затем, лишь два года спустя, катастрофа унесла жизнь ее собственных родителей. Но Шарлотта была уже достаточно взрослой, чтобы понимать, что такое смерть. А Дэви… Дэви совсем малыш.

Даниэль несколько минут сидел, глядя в пространство.

— Да, задача не из легких. — Он глубоко вздохнул. — Но в первую очередь я должен рассказать все Наде и подготовить ее к возможному визиту полицейских. А они непременно появятся, я уверен. Если это в самом деле скелет Рикко, дело может кончиться тем, что Надя окажется у них один в списке подозреваемых под номером один. Но у нас, вероятно, еще есть в запасе немного времени. А вот сколько… это зависит от того, когда они точно установят личность погибшего. В любом случае не так уж много.

— Даниэль, я не сомневаюсь, что полицейские захотят допросить Надю. Но ведь есть еще и сообщники Рикко, которых арестовали вместе с ним! Думаю, они должны вызвать куда больше подозрений, чем Надя, — за ней-то грехов не водится! — Шарлотта заколебалась. Обрывки мыслей, воспоминания о недавнем происшествии беспорядочно роились в ее голове. — Разумеется, есть еще один вариант развития событий, — снова заговорила она. — А если это вовсе не Рикко — там, в вазе? Существует ведь такая вероятность!

Подумав секунду, Даниэль пожал плечами и с сомнением произнес:

— Предположить можно все, что угодно. Но мы-то с тобой понимаем: это не более чем пустые рассуждения! Как ты еще объяснишь, что бумажник Рикко очутился в этой вазе?

Шарлотта задумалась.

— Мало ли, как он туда попал! Может, бумажник у него украли, или он его потерял, кто знает, что еще? Может, тот человек, который в вазе, карманник? Или бездомный. Подобрал бумажник где-нибудь на дороге…

— Может, и так, — отозвался Даниэль. — Но я бы не слишком на это рассчитывал. В любом случае Надю все равно нужно предупредить.

Шарлотта прищурилась:

— А почему ты считаешь, что она окажется первым подозреваемым? Я знаю, они вместе жили и так далее, но…

— Я так не считаю. Но полицейские, как только поднимут старые документы и начнут копаться в отношениях Рикко и Нади, непременно ее заподозрят. Рикко Мартинес был жестоким ублюдком. Прости за грубость, тетя, но это именно так. И у Нади с Дэви осталось достаточно шрамов на теле и на душе, чтобы это подтвердить. Есть и больничные записи, документы из отделения «Скорой помощи». Однажды он сломал ей руку. В другой раз разбил губу. Конечно, в больнице она солгала, будто упала, но если полицейские копнут поглубже… — Он пожал плечами.

Рассказ Даниэля потряс Шарлотту, и одновременно в ее душе начал закипать гнев. Ей никогда не нравился Рикко Мартинес, и теперь она окончательно поняла, почему. Наверное, она просто с самого начала догадывалась, что он за человек.