Барбара Вуд - Звезда Вавилона

Пока они бежали по автостоянке, дождь продолжал лить с прежней силой.

— Блубелл Лэйн в Вествуде, — сказала она, когда они забрались в машину. — Я не знаю номер, но смогу узнать дом.

Профессор Мастерс жил в элитном районе Лос-Анджелеса. Когда они подъехали к большому дому, окруженному аккуратно подстриженной оградой, кустами роз, с ухоженным газоном, то увидели, что ни в одном окне не горит свет. Кэндис выскочила из машины под дождь.

Полицейский догнал ее уже у порога, где она что-то искала среди горшков с цветами и под ковриком перед дверью.

— Он говорил про какой-то ключ. Но я не могу найти его.

Ключа не было, однако входная дверь оказалась незапертой.

Когда они вошли в темное фойе, Кэндис позвала кошку:

— Кис-кис-кис! Пандора! Панди! Эй!

Она прислушалась, но ответом ей была лишь тишина, нарушаемая редкими раскатами грома.

Она прошла дальше внутрь дома, заглядывая в темные комнаты, всматриваясь в скрытые тенью дверные проемы и зовя кошку. Внезапно нахлынули воспоминания: дни, проведенные в работе над Соломоновым проектом, запах трубочного табака профессора, его глубокий густой голос, когда он говорил о вещах, касавшихся древних времен. Она молилась, чтобы он поправился. По словам медсестры, когда он упал, в доме находилась домработница. Слава богу, иначе…

Пока Кэндис размышляла, стоит ли ей дальше проходить в дом, ее испугал какой-то бормочущий голос. Она поняла, что детектива рядом с ней нет, и подошла к большой лестнице. Наверху, среди теней, она увидела его. К ее удивлению, он разговаривал по своему сотовому телефону.

Она не могла разобрать, что конкретно он говорил, но ей показалось странным, что он поднялся именно туда. Что он мог там искать?

И в этот миг она заметила слабый свет из гостиной.

Подойдя к открытой двери, она сразу же обратила внимание на картину, висевшую над камином. Выполненная в классическом стиле Давида или Ингрэ, она изображала Пандору, согласно греческой мифологии первую женщину на земле — высокую и изящную в ниспадающем одеянии, с грустью и печалью на лице. Ее тонкая рука указывала на коробочку, которую Зевс только что подарил ей.

Приподнявшись на носках, Кэндис отодвинула картину в сторону. Но там не оказалось ни спрятанного ключа, ни потайного сейфа, в котором мог бы лежать этот ключ.

Установив картину на прежнее место, она отошла от нее и стала размышлять. Это наверняка та Пандора, о которой говорил профессор.

Затем внимание Кэндис привлекла рука Пандоры. Хотя она и была вытянута в сторону подарка, преподнесенного ей Зевсом — ящика, содержащего все бедствия мира, — бледный палец мог также указывать за пределы холста, с правой стороны рамы, на украшенную резьбой деревянную коробочку, стоящую на мраморной подставке. Разглядев ее, Кэндис поняла, что это коробка для хранения сигар, и вспомнила, что профессор держал ее в своем кабинете.

Она подняла крышку. Ее глаза расширились от удивления. В коробке не было сигар — вместо них там лежала старинная книга.

Услышав шаги полицейского за спиной, Кэндис вынула книгу и протянула ему.

— Думаю, именно об этом говорил профессор. — Она кивнула в сторону картины: — Пандора указала на нее.

В ответ он не произнес ни слова, просто стоял в тени. В это время сверкнула молния и слабо осветила гостиную, уставленную антиквариатом и древними сокровищами. Тогда Кэндис спросила:

— Вы не будете против, если я возьму ее? Хочу отнести профессору утром. Я могу дать вам расписку.

— Я доверяю вам, — ответил он.

Уже стоя на пороге, после того как они закрыли входную дверь и теперь смотрели на темный дождь, Кэндис спросила его:

— Зачем вы поднимались наверх? Вы нашли что-нибудь?

— Я проверял ковровое покрытие, хотел посмотреть, где именно он споткнулся.

— Мне показалось, что вы с кем-то разговаривали по телефону.

— С мужем домработницы. Это она вызвала «скорую помощь». Я хотел поговорить лично с ней, но она приняла успокоительное и уже спала.

Кэндис посмотрела на него. Лицо его напряглось, в голосе слышались резкие нотки. Внезапно ее посетила тревожная мысль.

— Травма профессора не была несчастным случаем? Поэтому полиция начала расследовать дело?

— Нет, его травма на самом деле результат несчастного случая.

— Тогда почему за мной послали полицейского?

Он наконец перевел на нее взгляд своих глубоких глаз.

— Я думал, вы сами догадаетесь. Джон Мастерс — мой отец.

Она проснулась от звонка телефона.