Татьяна Глинская - Единственная любовь Шерлока Холмса

«Годфрид Реджинальд Нортон

Адвокатская контора

«Нортон и компаньоны»

На обороте карточки бисерным почерком синьора Сильвио были сделаны следующие примечания – « кузен лорда Балмора, особняк в Тэмпле, паровая яхта ». Эту последнюю заметку предусмотрительный импресарио дважды подчеркнул ногтем и принялся набрасывать текст телеграммы «любезному мистеру Нортону».

Признаться по чести, синьор Сильвио считал, что контракт, предложенный мистером Милвертоном, не так плох. Разумеется, сумма на «дополнительные расходы» могла быть более внушительной, да и концертов предполагалось всего два. Зато по пятьсот фунтов за каждый, причем в весьма респектабельных залах. Но главное – в контракт было включено проживание исполнительницы в отдельном особняке – вилла Брайони-Лодж, а также право без ограничений пользоваться тамошней прислугой и экипажем! Предоставленная без всяких проволочек паровая яхта мистера Нортона тоже отличалась завидным комфортом и скоростью.

Поэтому хандру своей подопечной жизнелюбивый импресарио относил исключительно на счет загадочной болезни – иррациональная мигрень мучила ее во время морских путешествий. Он поторопил горничную, носившую в каюту Ирэн колотый лед, завернутый в свежие полотенца – чтобы прикладывать ко лбу, – и успел заметить, что бедняжка разобрала пышную прическу и лежит, отвернувшись лицом к стене. Затем вернулся к чтению сборника английских детективных рассказов. Весьма увлекательных!

Даже своему верному конфиденту Ирэн не могла рассказать о той части контракта с мистером Милвертоном, которой не нашлось места на бумаге. Стоит ли говорить, что обитый сафьяном футляр, в котором хранились знаменитые «богемские изумруды», успел перекочевать от сомнительного французского ростовщика прямиком в алчные руки мистера Милвертона, и расстаться с этим сокровищем он готов был лишь в обмен на услугу, которую именовал «пустяковой». Мистеру Милвертону требовалось «взглянуть» на чертежи нового линейного корабля, который разрабатывают в Адмиралтействе Великобритании, проектом руководит некий адмирал Армбалт.

Ирэн разрыдалась со всем надлежащим драматизмом и заверила ловкого дельца, что не отличит чертежа корабля от карандашного наброска чайной ложки, как же она сможет узнать нужные документы? Но мистер Милвертон только усмехнулся – проект особой важности хранится в темной сафьяновой папке с названием будущего британского флагмана – «Неустрашимый» [2].

Если леди интересно, «Неустрашимый» – давнее прозвище адмирала Армбалта, которым старикан очень гордится. Тщеславный, как все морские офицеры, он непременно забудет об осторожности и продемонстрирует молодой, прелестной, а главное – любознательной особе проект военного монстра, получившего его имя, – мистер Милвертон продемонстрировал завидное знание человеческих пороков и добавил, сурово нахмурившись:

– Мисс Адлер! Я наслышан о вашей резвости и дерзком уме. Так вот – не пытайтесь играть со мной. Не думайте перехитрить меня, у меня повсюду есть глаза, которые будут следить за каждым вашим движением, за каждым вдохом и выдохом! Со мной стоит поддерживать добрые отношения…

Ирэн улыбнулась со всей возможной искренностью и кивнула, хотя была очень встревожена. Она была уверена, что раздобыть секретный документ не многим сложнее любого другого, но очень сомневалась в том, что мистер Милвертон до конца соблюдет условия их неофициального соглашения. Когда имеешь дело с человеком, вознамерившимся перейти от вульгарного шантажа к торговле военными секретами, следует держать в рукаве серьезные козыри. У Ирэн не было политических пристрастий, в газетах она просматривала только те разделы, в которых могли написать о ней – светскую хронику, криминальные сводки и биржевые ведомости!

Ирэн села на узкий диванчик, подперла щеку рукой. Должна быть причина, по которой мистер Милвертон решил отказаться от привычного образа заработка. Очевидно, что ему потребовались деньги. Карточный долг? Неудачная игра на бирже? Губительная страсть? Ей придется раскрыть секреты мистера Милвертона и разыскать его заказчика. Ирэн вышла из номера, поманила коридорного, сунула мальчишке несколько монеток и принялась расспрашивать. Кто навещал джентльмена, опоздавшего на карнавал, паренек не знал, потому что с остальной прислугой бегал глазеть на праздничное шествие и фейерверк. Пожалуй, никого из прислуги в гостинице не осталось, пожимал плечами собеседник, – нечего здесь было делать. Ведь гости тоже вывалили на улицу. Поистине – нет лучшего места для тайных дел, чем последняя ночь венецианского карнавала!